ЦСИ Быль - это не только выставочная платформа, это городское пространство для разных событий и форматов

Софья, Никита мы с вами давно знакомы, и мне не понаслышке известно как вы начинали с уличных проектов, в каких-то неконвенциональных, слабо приспособленных для искусства пространствах, потом были фестивали, и вот наконец — важное событие для региона — открытие настоящего центра современного искусства Быль! Это пример того, как низовые инициативы арт-сообщества оказались созвучны целям и задачам, объявленной президентом концепции развития креативных индустрий в РФ. Это абсолютный успех! С чем я вас от всей души поздравляю. Расскажите в двух словах, какова общая модель ЦСИ Быль — это дом культуры, музей современного искусства, арт-резиденция, арт-кластер? Что является миссией этого учреждения, какие у “Были” цели и для чего и для кого оно? 

Никита Клен: Я думаю стоить начать с того, что идея создания Центр современного искусства “Быль” пришла еще осенью 2021 года. Пока не было физического пространства, я, Соня, Виктор Жданов и Светлана Костина работали над проектом в статусе самоорганизации. Мы делали поп-ап проекты на разных площадках, принимали участие в профессиональных мероприятиях, проводили исследования и развивали “Быль” как бренд. Сейчас, ЦСИ “Быль” носит статус муниципального учреждения культуры. И, например, я и Виктор — приглашенные кураторы под проекты, мы не в штате. Это очень важная вводная всего позиционирования институции. Почему? Потому, что “Быль” — это не только выставочная платформа, это городское пространство для разных событий и форматов.

Каждый из кураторов пересобирает смыслы “Были” и открывает новые. Поэтому так важно было отказаться от идей штатных кураторов, у которых есть свое видение выставочной программы. Хотя изначально проект “Новая Быль” предполагал модель арт-резиденции: когда есть художники, определенное пространство, и они там работают. Но это не совсем про ЦСИ “Быль”. Хочется, чтобы “Быль” имела разные голоса и возможности реализации для людей с разнообразным бэкграундом. Сейчас знаю есть сбор заявок для художников и кураторов. Основная миссия институции — это развитие человеческого капитала средствами современной культуры, а если про цели — формирование профессионального сообщества и поддержка художников и культурных акторов Белгородской области. 

Феноменально, что домом для центра стал бывший советский кинотеатр. Я знаю, что вы оба активно участвовали в сохранении наследия памятников советского модернизма. Казалось бы, связать современное поколение и наследие через такой проект — это угодить всем, кто ностальгирует по советскому времени, тем, кто движим экспериментальными поисками — свести на одной площадке людей разных возрастов и увлечений.  В то же время, не все оказались рады этому сотрудничеству. Как на ваш взгляд, в чем причина? Были ли вы готовы к критике? 

Никита Клен: Тут все просто. Во-первых, “Быль” — долгострой, во-вторых, людям обещали одно, а появилось другое. В-третьих, все ждали кинотеатр и мягкое мороженое. В-четвертых, еще до открытия кто-то начал тиражировать огромные суммы, которые якобы потратили на выставку из муниципального бюджета. Это не правда, повторюсь, экспозиция “Не доверяйте тишине, она обманчива” сделана на частное пожертвование. И главное, как мне кажется, люди не совсем поняли, что такое Центр современного искусства, и какое искусство там экспонируется. Это долгая и кропотливая просветительская работа, требующая времени.

Современное искусство требует комментариев авторов и кураторов, а лучше — если есть рядом медиатор, человек, который поможет понять и сформировать свою позицию к экспонатам. Относительно критики могу сказать одно: я всегда открыт к конструктивной обратной связи и кажется в арт-школе (Школа Родченко прим. редакции) меня этому и научили: давать ее и воспринимать. Ну а хейт, который развели СМИ и еще несколько активных граждан — это не критика, и я не воспринимаю подобные комментарии на свой счет. Они имеют место быть и, безусловно, с людьми надо разговаривать. Когда пишут гневный комментарий, я спрашиваю: “А вы были на экспозиции?”, зачастую мне пишут НЕТ и утверждают, что все видели по фото.

Но тут скажу, что, к примеру, у инсталляции Ксении Маркеловой “Стены”, которую так активно обсуждают, есть звук, и при физическом присутствии эта работа воспринимается совершенно иначе. Это другое измерение и процесс восприятия. В комментариях я приглашаю людей сразу на массу активностей в ЦСИ. Окей, вам не зашла эта выставка и это нормально, но вы можете же прийти на семейный мастер-класс, поэтический вечер или архитектурную экскурсию в “Быль”. 

В инсталляции «Стены» Ксения обращается к поджанру хоррора haunted house («дом с призраками»). Работа с сокровенным, сакральным, уязвимым и болезненным — совместном с другими и с персональным, приводит художницу к хоррору как к интенсивной усиленной реальности, в которой эмпатия противостоит монструозным злокачественным образованиям. «Зло поселилось в доме. Оно живет в стенах, его кожа — поблекшие обои с узором из кремовых роз, превращающихся в скользкие куски мяса. Детские рисунки на обоях становятся частью тела монстра и искажаются в ужасные видения. Создание блуждает по дому в поисках жертв для своего террора. Как раскрыть слабое место существа и защитить себя, когда все близкое и знакомое обратилось в жуткое? Или жизнь в доме, тронутом злом, возможна?» — Ксения Маркелова.

Софья Орешкина: Меня, после открытия Центра, часто спрашивают: «А почему выставку в «Были» не закроют, ведь общественность недовольна?!». Тем временем общественность жалуется на цвет бордюров (уточнение: голубой и желтый, г. Белгород, жители дома по одной из улиц Костюкова, новостной канал “Блэтгород”).

Социальный скепсис – явление нормальное и очевидное. К сожалению, этому есть свои причины: низкий уровень образования, рутинность, отсутствие организованного досуга, в том числе культурного, бытовые проблемы и др., как следствие – закрытость и отсутствие внутренней свободы, для этой парадигмы я даже вывела термин – «муниципальная депрессия». 

Вспомним импрессионистов, авангардистов и др., никто не был принят общественностью, но сейчас ими восхищаются и их произведения являются настоящими шедеврами мирового искусства. Подобные противоречия не прекращаются и в современном мире, художники сталкиваются с непониманием, отрицанием со стороны общества. 

Исследуя измерения мира, творцы и путешественники создали портал забытых звуков. Сквозь времена и поколения путешественники забирают уникальный и забытый звук, они проецируют его на своем острове, открывая границы пройденного в новом свете для нового поколения людей и существ. В проекте используется интервью диджеев вечеринки Animals, преобразованное в саунд-дизайн, а также аудиальная композиция со сведенной музыкой Александра Ожиганова и Александра Сотникова и полевыми записями звуков разных животных. Музыкальный нарратив создан при помощи старого электрооргана Vermona Formation 3 и звуков статики с радиодетектором. Инсталляционная составляющая представляет собой композицию из абстрактных органических форм с использованием мха, камней, пены, силикона, искусственных растений, глины, переработанного пластика и песка.

Важно понимать, что общественное мнение не имеет никакой профессиональной экспертизы, ведь конструктивной критики мы так и не услышали, зачастую только оскорбления и возмущения в сторону выставки и команды. Пояснения, в контексте работы с негативом, больше похожи на оправдания с нашей стороны, что дает еще больший резонанс и только новые поводы для издевательств. Те немногие, с кем удается выстроить маломальски адекватный диалог удивляются тому, что мы готовы принимать разное мнение. Но меня огорчает скорее не факт недовольства зрителя, а мнения местных художников, которые оказались по разные стороны баррикад с “Былью”, присоединившись к волне хейта. 

Каждый раз, когда делаешь какой-то проект, рассчитываешь, уже исходя из опыта, на разную реакцию, в случае с “Былью”, такого масштаба “социальной трагедии” не ожидал никто, хоть и предпосылки были. До сих пор меня лично интересует вопрос, как выпустили в эфир тот нашумевший язвительный репортаж “9 канала” (местное старооскольское телевидение прим. редакции), с полным отсутствием журналисткой этики, об открытии Центра, и почему не скинули дайджест на утверждение, что, в целом, считается нормальной практикой. 

Серия живописных работ «Образы “Были”» основана на архиве фотографий жителей Старого Оскола, сделанных в период до 2000 года. Разнообразие культурной жизни вокруг кинотеатра обуславливает выбор кадров: прилегающие территории, зимние декорации, дискотеки. Парковая зона и площадь перед входом были центром досуга и отдыха горожан, а в вечернее время в подвале кинотеатра проходили знаковые дискотеки Animals. Одна из узнаваемых локаций, фигурирующих в серии, Горыныч-горка, была задумана Надеждой Стахурской и Ольгой Осетровой и в дальнейшем изготовлена на заводе специально к году дракона, который пришелся на 2000-й. В этой серии Екатерина Герасименко стремится передать ощущение прошедшего времени и эфемерную тревожность дымки прошлого. Уделяя особое внимание темам места и памяти, художница старалась не сильно отходить от образов на снимках, чтобы сохранить историческую достоверность. Однако, переходя в медиум живописи, изображения несколько изменяются; становятся схожими с образами из наших воспоминаний, которые искажаются со временем.

Я хочу вас поддержать, современное искусство во всем мире сталкивается с необходимостью обоснования своего права на существование — это не новость. По этой причине, в Европе и США институции и кураторы проводят опросы общественного мнения, пытаются внедрить образовательные программы для разных уровней подготовки, арт-медиацию, развивают комьюнити вокруг проекта до момента его старта. Что делали и делаете вы, чтобы снизить градус общественного скепсиса?

Никита Клен: Расскажу как я вижу эту ситуацию со стороны, в качестве приглашенного куратора.

Мне чувствуется, что ЦСИ “Быль” — это супер открытая и дружелюбная институция. Я серьезно!

Например, можно встретиться очно с руководством и предложить свои проектные идеи и их рассмотрят. И такие случаи были, когда несколько местных акторов активно обсуждали выставку в негативном ключе, а потом пришли в “Быль” и их выслушали. Иными словами, я веду к тому, что “Быль” открыта к диалогу и самое главное институция имеет много инструментариев ведения диалога: экскурсии, медиации, мастер-классы, параллельные события, музыкальные вечера.

Сейчас есть два опен-колла: первый, “Игра в бисер” для кураторов и организаторов мероприятий в сфере современной культуры и искусства, а второй для художников из Белгородской области — “Здесь не бывает тихо”. Для того, чтобы подружиться надо время и открытость ко всему новому. Не обязательно идти сразу на выставку современного искусства. Для начала можно сходить на архитетруную экскурсию по микрорайону Жукова, потом на поэтический вечер, дальше посмотреть архивную выставку с фотографиями и воспоминаниями жителей города, а потом уже посетить экспозицию “Не доверяйте тишине, она обманчива”. Тут надо довериться своей интуиции как мне кажется и понять, есть ли насмотренность и желание смотреть и понимать современное искусство. 

Софья Орешкина:  Как я тебе уже говорила в одном из интервью, проблема формирования комьюнити на периферии остается актуальной по сей день. Либо инициатива настолько слабая, либо мировая повестка влияет, неизвестно, вероятно, и то и другое. У нас хватает сил только на толчок, что само по себе неплохо, но продолжения не следует — это контрпродуктивно. Так как я давно работаю с художниками, вгонять их в рамки дело неблагодарное, выкатывать свод правил, которым они должны будут неукоснительно подчиняться — какие-то гестаповские методы, поэтому все собираются раз через раз, иногда это даёт хорошие плоды, но дальнейшему развитию не способствует.

У нас много достойных художников, но сильных объединений, как технически, так и морально, нет. Будто, очередной раз собираясь, все ещё сильнее друг от друга отдаляются.

“Наращивание” целевой аудитории — дело времени, в Старом Осколе, к примеру, это от 20 до 50 человек — постоянных посетителей мероприятий, которые организовывали мы с коллегами, в Белгороде, конечно, аудитория намного шире, но это тоже небольшая фокус-группа, в масштабах города. Касаемо медиаций, не только в “Были”, а вообще, мы всегда были сторонниками проведения кураторских экскурсий и разного рода медиаций для посетителей с абсолютно разным уровнем восприятия, что учли и в данном случае. 

Волна хейта зацепила и параллельную программу, которую мы организовали для местных художников, кураторов и организаторов, нашлись и тут причины для придирок: заявка непонятная или принципиальное отрицание. Но тем не менее мы открыты к предложениям, готовы предоставить площадку и помочь с написанием грантовой заявки. Также у нас стартуют два проекта: архивная фотовыставка ”У кинотеатра Быль” и выставка “Гегемония” от Старооскольского художественного музея. 

Рано или поздно образуются и объединения, пусть даже и очагово по области.

Хотелось бы привлечь студентов творческих специальностей, создать вокруг Центра “тусовку”, в основе которой будут заложены ценности дружбы, сотворчества, открытости и мира, где место найдется каждому. 

Сейчас уже сложно угадать, что будоражило воображение посетителей, наслаждавшихся между киносеансами лучшим пломбиром в городе. Однако оставляя за собой право на фантазию, автор открывает портал эскапистской вселенной в том самом месте, где когда-то находилось кафе «Клён».

Конечно, зритель привыкший к раз из раза по одному канону сделанным выставкам, испытывает страх перед современным искусством. Не только в регионах, но даже в Москве, когда проходила 2-я Триеннале в музее Гараж, был снят смешной ролик с Гудковым о том, что он не понимает совриск. Откуда человеку в регионах знать, насколько экспозиционно сложно сделать проект в кинотеатре — я будучи сама куратором, выражаю свое восхищение — Никита, расскажи про идею выставки. Как ты приглашал художников и  как  их работы взаимодействуют с пространством?

Никита Клен: Мы работали над этим проектом с Виктором Ждановым, он очень талантливый художник и куратор из Старого Оскола. Мой друг и товарищ. Идея появилась в апреле прошлого года и весь год мы собирали этот супер сложный проект. Я серьезно, это самый сложный проект в моей карьере. Дело не только в том, что это кинотеатр и супер сложное пространство с историей. Сначала для нас это было место, где много чего происходило и через архивы и ряд исследовательских механизмов мы восстанавливали хронику “Были”. Потом уже предложили художникам сделать комишены (произведения по заказу институции) и тут важно упомянуть, что было очень мало времени.

И помимо самой выставки, очень сложного пространства (а оно не традиционное выставочное) было еще и открытие. Кстати, нас также часто спрашивают — “Почему выставка так разбросана”. Но тут важно отметить, что это осознанный биеннальный формат. Мы хотели показать новую архитектуру и функциональность “Были”. Хотелось, чтобы зрители перемещались по фойе 1 и 2 этажей, заходили в “Красный” и “Синий” кинозалы, заглядывали в кафе, а потом попадали в самое сердце кинотеатра — кинорубку, где также есть художественное произведение, которое, кстати, как и кино работает со светом.

Там вообще особенная история, ты попадаешь в кинорубку, где обычно проецирует образы с помощью света, вот в этой зоне механика произведения такая же. Про художников важно отметить, что мы приглашали их с Виктором, но активно советовались с коллегами по “Были” и из Музея “Гараж”. У нас у каждого были свои принципы, но самое главное для нас на тот момент — это адекватный отчёт самим себе, сможет ли художник сделать за такой короткий срок проект для пилотной выставки в “Были” или нет. Если да — мы приглашали и работали!

Сначала всех авторов (почти всех) мы привезли в Старый Оскол на знакомство с городом и “Былью”, а потом предоставляли материалы из исследования и консультировали их, а также обсуждали их проекты и возможности реализации. По итогу, у нас получилась выставка, которая охватывает все зоны бывшего кинотеатра: начиная с улицы и входной группы, заканчивая кинозалами и будкой гласности — стеклянная комната в фойе 1 этажа.  

Главный образ проекта «Прощальное послание “Были” детству» — случайно найденный клипарт в интервью художников-оформителей будущего кинотеатра, опубликованном на страницах одной из газет Старого Оскола. Бабочка является хранительницей и защитницей пространства детства и первого опыта посещения кинотеатра. В то же время образ бабочки (чем-то напоминающей бабочку Мотру из японской кинематографии) является и своего рода мифическим аватаром, который, по версии художника, снимает с него полномочия хранителя «Были» и дает ему возможность попрощаться с надеждой и раствориться в сказке.

Расскажите про организаторов и команду, как распределены роли. Планируете ли вы вносить какие-то коррективы в деятельность центра, чтобы наладить диалог и взаимодействие?

Софья Орешкина: Что касается конкретно меня, в выставочном проекте и открытии Центра я фигурирую как дизайнер и архитектор выставки. Занималась разработкой визуальных концепций, мерча, зонирования пространства и т. п., коммуницировала с подрядчиками, фондом и “Гаражом”. Это мой самый крупный дизайн-проект, чем я несомненно горжусь. Но так же как и мои коллеги Никита Клен, Виктор Жданов и Светлана Костина являюсь инициатором ЦСИ, проходила стажировку вместе с ребятами в “Гараже”.

Как художник и куратор, я рассматриваю ЦСИ Быль как одну из важнейших и основных площадок в области. Многие знают о моей концепции “человек-среда-искусство”, которую я разработала в рамках развития и продвижения современного и актуального искусства в городах регионального масштаба. В своих проектах и лекциях, стараюсь всегда поддерживать диалог со зрителем и пропагандирую “мягкие” способы коммуникации – эстетику взаимодействия (по Н. Буррио). В моих планах внедрить целый лекторий, чтобы постепенно, ненасильственно наладить диалог и взаимодействие – стать одним из “проводников”. Несмотря на то, что на протяжении 5 лет мы делали разные выставочные проекты и мероприятия, людям все еще сложно открываться новому и часто их реакция – агрессия.

Мне понравилось как выразился в своей речи на открытии Центра губернатор нашей области В.В. Гладков – “Странное не значит плохое”. Думаю, это наша миссия, показать, что искусство интернационально, местами оно может быть спорным и непонятным, а местами задевать в нас самые глубокие чувства и эмоции.

Человек – конструкция сложной настройки. Культура имеет важное значение для развития общества и оказывает огромное влияние на мир вокруг нас.

Современное искусство способно объединять, побуждать к размышлениям, служить средством культурного обмена и сближения между людьми, а также формирует альтернативный традиционному представлению взгляд – помогает расширять кругозор. Поэтому поддержка и развитие региональных культурных институций – необходимость, а не роскошь.

Интервью: Катя Карцева

Фото: Егор Слизяк
© Центр современного искусства «Быль»

Бишкекская школа современного искусства: «Через искусство мы можем размышлять с критической позиции и создавать пространство для коллективного осмысления»