Проектом года на Всероссийском конкурсе современного искусства «Инновация» был объявлен Основной проект 4-й Уральской Индустриальной Биеннале. О совместной работе с португальским куратором Жоаном Рибасом и о том, как за прошедшие годы удалось поменять правила игры на культурном поле огромного региона, рассказала нашему обозревателю Елене Рубиновой бессменный комиссар биеннале, и ныне — глава дирекции регионального развития ГЦСИ-РОСИЗО Алиса Прудникова.
Что для вас как для комиссара и идеолога Биеннале означает полученная награда? Что она показала?
Алиса Прудникова: Уральская Биеннале существует с 2010 года, и с самого начала у нас была амбициозная цель – полноценная интеграция в международную повестку. У нас всегда были ограниченные средства, сложная аудитория – взыскательная, с одной стороны, и не продвинутая в вопросах современного искусства – с другой. Но это не меняло главной стратегии работы. С самого начала хотелось сделать проект, который был бы брендом территории, который “вытаскивал” бы ее в смысле позиционирования и осмысления, и в тоже время позволял найти характеристику, которая бы делала ее интересной для мира и давала повод возвращаться в регион снова и снова. Принципиально, что это не просто Уральская Биеннале, а именно «индустриальная«, но понадобились годы, чтобы сформировать интерес на разных уровнях. Очень важно что сработала ставка на локальность, но не как местную закрытую экзотику, а как явление, разомкнутое на самый широкий контекст.
Очень приятно, что такой взрыв интереса произошел, но тут, наверное, сыграли свою роль несколько факторов и два из них ключевые. Прежде всего – это фигура куратора, и Жоан Рибас с его репутацией в художественном мире и блестящими визионерскими качествами сумел собрать очень качественный контент; и второе – сама Биеннале стала не проектом, а институцией.
Я имею в виду, что мы для себя сегодня признаем тот факт, что Уральская индустриальная биеннале выросла в большую самостоятельную институцию – продюсерскую, культуртрегерскую, так что мы даже брендами соревнуемся – что сильнее сейчас в Уральском регионе – Биеннале или ГЦСИ.
Алиса Прудникова: И во многом бренд Биеннале оказывается сильнее.
Алиса, я знаю, что вы сторонник именно биеннального формата, потому что позволяет менять мир вокруг и правила игры на культурном поле. Что изменилось в Уральском регионе после такого успешного проекта, и как это поможет вам двигаться дальше?
Алиса Прудникова: Изменилось, прежде всего, само ощущение присутствия современного искусства. На мой взгляд, Биеннале стала драйвером очень важных процессов внутри города: у нас складывается богатая культурная инфраструктура, в том числе и потому, что именно биеннале оказалась толчком к пониманию концепции современного города.
Поменялось ли отношение региональных властей к биеннале за время ее существования? Как вам удалось объяснить, зачем на уральских заводах нужно показывать современное искусство?
Алиса Прудникова: Несомненно. Для меня прошедшая 4-ая Биеннале стала важным шагом не только в смысле оценки профессионального сообщества, но и с точки зрения участия наших контрагентов на месте. С каждым годом биеннале нарабатывает «очки» с точки зрения медиаприсутствия и позиционирования территории — это видят и ценят городские и региональные власти. Нынешняя Биеннале реализовала изначальные амбиции – действующий бизнес стал полноценным союзником в реализации проекта. Причем особенно важно, что действующие предприятия включились в проект идейно, и это тоже означает качественный сдвиг. Это касается и нашей потрясающей площадки основного проекта – Уральского приборостроительного завода, которая расположена в самом центре города рядом с резиденцией губернатора, мы получили ее бесплатно благодаря партнерским отношениям с девелопером, и распространившейся на 25 городов Урала сети заводов – партнеров арт-резиденций, и грантовой программы для уральских художников от Фонда Синара.
На каждой биеннале вы работали с очень яркими кураторами, в разные годы это были и Екатерина Деготь, и Дэвид Рифф, Яра Бубнова и другие. Что сумел сделать куратор этого года – Жоан Рибас — и какое его высказывание услышано далеко за пределами России?
Алиса Прудникова: Жоан Рибас восхищает своим супер энциклопедичным подходом, и при этом смотрит свежим взглядом на все наши индустриальные тематики, а находить им новый поворот всегда непросто. Понятие «индустриальное» является для нас – команды Биеннале – постоянной исследовательской темой, которая трансформировалась за эти годы довольно сильно. Определение «индустриальная» давно ушло от первоначальной привязки к площадкам бывших заводских помещений. Именно на 4-ой Биеннале мы как команда заявили о своей роли в выборе темы «новая грамотность», которая стала зонтичной темой всей Биеннале. Через экспертный совет мы предлагали ее всем кураторам, а затем экспертный совет на основе полученных от кураторов предложений уже выбирал лучшего.
«Новая грамотность» по Жоану Рибасу означает перевод темы четвертой индустриальной революции в регистр разговора о грядущей реальности, которая какими-то намеками и фрагментами, вызванными новыми формами коммуникации, уже присутствует здесь, в нашей жизни.
Такой разворот в полной мере отразил его кураторскую волю и новаторский подход. Причем стоит отметить, что пошел он не в оторванные от реалий технологические эксперименты, а ретроспективно, начиная от фильма братьев Люмьер (выставка открылась демонстрацией одной из трех версий фильма Луи Люмьера («Выход рабочих с фабрики», 1895 г.) до последних работ Жюльена Превье ( видео «Что нам дальше делать?», 2014 г.), собрал очень поэтическую картину. Когда ты погружаешься в нее, то ощущаешь и корни происходящего, и тонкие, интуитивные истории о том, что дальше. И всем проектом он призывает и зрителя, и участников быть очень внимательными к сегодняшнему моменту и предполагает, что, возможно, самыми важными являются те формы прогресса, которые остаются незаметными или специально такими создаются.
Какие работы – возможно, их было несколько — можно назвать ключевыми для понимания о чем, собственно, было кураторское высказывание?
Алиса Прудникова: Одной из таких работ было ставшее уже классическим видео Ивонны Райнер — американской танцовщицы и художницы, которая в 60-е годы, будучи какое-то время парализованной после аварии, снимала на видео свою руку и движения, которые она делала. (“Ручное кино», 1966) Сегодня эта работа видится совсем в ином свете, и как лейтмотив мы каждый день повторяем провидческий танец руки, снятый почти полвека назад, когда расширяем окошечко смартфона или какого-нибудь еще экрана. Именно эта работа стала для меня центральным произведением всей выставки. Жоан Рибас связал ее с видео Жюльена Превье, в котором говорится о том, что сегодня корпорации при изготовлении телефона оформляют копирайт не только на сам аппарат, но патентуют и на жесты, с помощью которых мы с ним общаемся.
За годы существования Уральской Биеннале было много замечательных кураторов — как российских, так и зарубежных. Насколько Жоану Рибасу было сложно работать с локальным контекстом и российскими художниками? Для человека, чей предыдущий профессиональный опыт связан скорее с Америкой, он виртуозно с этим справился…
Алиса Прудникова: Надо отметить, что Рибас — куратор, которого отличает искреннее любопытство к художникам, что очень важно. Он настаивал на том, чтобы мы ему делали подробные портфолио- ревю, устраивали встречи с художниками – он несколько раз приезжал в Москву и Екатеринбург за время подготовки, мы организовывали ему встречи в ГЦСИ, причем они были максимально открытыми. Система отбора была очень прозрачная – я за неделю до приезда куратора размещала информацию на фейсбуке, а не водила его только по каким-то просчитанным маршрутам. Откровение ждало и меня – когда мы разместили в Екатеринбурге информацию о том, что приехал куратор основного проекта и мы собираем художников, то получили около 90 резюме – столько художников в Екатеринбурге я просто не знала, и выбор Александра Баженова и Людмилы Калиниченко в основной проект стал серьезнейшим стартом в их карьере.
Рамки Уральской Биеннале расширились и географически – 28 городов – шутка ли сказать – и тематически. Как и за счет чего это произошло?
Алиса Прудникова: В этом году такой географический размах был связан с тем, что мы пошли дальше с идеей арт-резиденций и арт-маршрутов, хотя эта программа у нас существует с 2012 года. История взаимодействия с заводами перешла на другой уровень в соответствии с концепцией “новой грамотности». Раньше мы никогда не спрашивали заводы, в чем они заинтересованы и что хотят от такой коллаборации: мы приходили со своей художественной экспансией и мало интересовались, что же они хотят.
В этом году была сделана попытка услышать другую сторону, и собирать «индустриальность» Урала через мнения горожан, работников заводов, зрителей программы.
Алиса Прудникова: Главная кураторская идея арт-резиденций заключалась в том , чтобы показать сходство в том, как производится некий продукт и как создается арт-объект. И хотя художественное мышление и производственная функциональность имеют много общего, на каком-то этапе их пути расходятся в разные стороны. Итоговая выставка программы арт- резиденций состояла не только из проектов художников – в этом году из Финляндии, Мексики, Швейцарии и России, но и погружений в специфику Урала через запахи, звуки, тексты, пигменты. Зрительские дискуссии во время таких поездок по маршрутам строились вокруг важных понятий: что значит для них Урал, индустриальность, высота, недра, гора, запах цехов и так далее.
10 бесплатных арт-резиденций. Читать далее.
Фактически это были полевые исследования, в результате которых появился устный архив. На сегодняшний день есть 520 карточек с разными определениями. Это такой бесценный вокабуляр про Урал, который может быть важнейшим материалом для следующего куратора.
Удалось ли вам за эти годы вырастить нового зрителя современного искусства в регионе ? Какую роль в этом сыграла программа арт-медиации – одна из четырех номинаций биеннале на премию Инновация 2017?
Алиса Прудникова: Программа арт-медиации выросла из нашего опыта и проблем, с которыми мы сталкивались, общаясь со зрителем о современном искусстве.
При большом интересе – люди ходили и ходили много, но в тоже время та, первая биеннале была для нас большим уроком тотального зрительского неприятия местной аудиторией – я до сих пор храню первую книгу отзывов, которая на 95% состояла из негатива.
Алиса Прудникова: При всем невероятном кураторском новаторстве основного проекта первой биеннале мы не умели тогда находить ключ к общению с публикой, вовлечению ее в интерпретацию произведений. Только к третьей биеннале нам удалось продумать идеальную для себя методику подготовки медиаторов. В тот год в Петербурге прошла Manifesta, и это нам сильно помогло. Мы приглашали медиаторов из Петербурга на наши мастер-классы, кроме того, приглашали экспертов из ведущих американских и немецких музеев, и совместили различные подходы работы со зрителем у нас.
Выдвижение в номинации в этом году за арт- медиацию как раз, с моей точки зрения, подчеркивает тот факт, что в Екатеринбурге создана система образования и подготовки подобных специалистов, отвечающая и высоким стандартам, и запросу, существующему в современных культурных практиках. А еще показательно, что после окончания Биеннале медиаторы решили учредить Всероссийскую ассоциацию, и инициатива как раз исходит из Екатеринбурга.
Что вы считаете самым большим достижением всей команды Уральской Биеннале?
Алиса Прудникова: За эти годы в Екатеринбурге и на Урале произошел разворот в сторону современного искусства, и сегодня это очевидно всем. И мне кажется, что именно в 2017 году биеннальное движение стало очень заметным. Оно объединило более 50 проектов различных форматов и вовлекло в свою орбиту более 100 культурных институций по всему Уралу и, шире — стране и миру. Внутри структуры биеннале эти проекты успешно избегают внутренней конкуренции и, более того, усиливают и поддерживают друг друга.
Материал: Елена Рубинова
Фото: Уральская биеннале
