Вселенная Елены Самородовой и Сергея Сонина — «русская незримая Империя», то ли постапокалиптический мир, то ли параллельная реальность, зафиксированные в эстетически идеальных видео-фресках и артефактах, таких как, например, печные изразцы, заставляющие нас поверить в то, что все это происходило на самом деле. Обычный зритель в этих квантовых перемещениях рискует затеряться и, махнув рукой, отдаться эмоциональным и эстетическим переживаниям, но сейчас у нас есть возможность поговорить с авторами и распутать этот клубок смыслов.
Ваши работы однозначно затрагивают национальную струну. Но насколько вообще объективно мы можем осознавать нашу национальную идентичность или все уже смешалось в стереотипах и клише, где аутентичность подменяется ложными ассоциациями?
Елена Самородова: Наши культурные коды универсальны. В них нет ничего специфически российского, кроме того, что они трансформировались на нашей почве. Как если представить себе эпицентр гармонии и красоты, связанный с палладианством, то до нашей Средней полосы дошли только далёкие волны.
Сергей Сонин: Место действия нашей истории, это пограничье нескольких губерний. И в этой, ставшей после падения метеорита, аномальной зоне царят свои законы. И природы, и бытия персонажей. Один из наших ключевых игроков — брат Заяц-Землемер. Рыцарь Земли. Мы полагаем, что именно он и есть архетип идеального русского, а не краденая аллегория с медведем.
Каков он ваш заяц?
Сергей Сонин: Зверь стремительный и отважный, укоренённый в национальной архаике, в равенстве величий с другими иностранными видовыми родственниками. Уж точно, краденый медведь с пачки финского печенья и спортивной обуви, архетипом – выражением не является.
Архетип не может быть идеален, он лишь есть, но он формирует времена и эпохи, обозначает их. Он обычно не топчется на авансценах, а смиренно дожидается своего сольного выхода – скачка (из-за кулис или кармана сцены), неожиданного для современников. Да и потомков. Мы в зайце видим именно архетип обитателя русского пейзажа, русского человека. Не в волке, не в медведе, а именно в зайце с его умением бежать, петлять, смиренно ждать, обороняться и отвечать своему обидчику.
Если зооморфически представить себе ополченца, то это как раз будет заяц. С вилами, с дрекольем, с тревожным началом национального романтизма. Того самого, что пестовал на нашей почве Василий Андреевич Жуковский, приведший к нам немецких романтиков. Мы продолжатели этой традиции, этой идеи.
Вашему вниманию, мои соображения о Зайце:
Химеры средней полосы.
«…На девятый день запоя ему было видение — огромный заяц грыз колокольню, точно ивовый куст. Усмотрев в кошмаре знамение, Афанасий отставил штоф, велел истопить баню, вымылся и с зажжённой свечой, облачённый во всё чистое, по невразумительным словам, очевидца, старого слуги своего, с душою в теле сошёл в испод земли и обратно не воротился».
Рогатый заяц — это химера, такой мифологический зверь, где грань между мифом и слоями реальности очень условная. Мы показываем зайца как некую метафизическую сущность, как сакральное существо, скорее тотем, нежели трофей. Но с трофеем здесь тоже интересно. Ведь, когда устремляешься за боевой двойкой зайцев, в итоге встречаешь третьего. Но уже не просто зайца, а зайца-рогоносца, зайцелопа, то, что в немецкой традиции называется Wolpertinger. Образ Рогатого Зайца равного среди равных в генеалогическом пантеоне Его династических и кровных англосаксонских, германских мифологических родственников, и также дальних, из египетских и индийских списков…
Русская развилка 
Химеры Средней полосы
И где-то здесь, на этом уровне раскрывается значение названия нашего проекта «Развилка». Это игра тонкой оптики с двумя обособленными объектами, с двойной фокусировкой, с раздвоением. Это два зайца-землемера, два защитника нашего пейзажа.
Фабула ваших проектов словно затеряна между прошлым и будущим, в ней будто отсутствует настоящее, значит ли это, что мы до сих пор не осмыслили, не пережили наше прошлое?
Сергей Сонин: Практика наших занятий направлена в сторону утопии и ухронии, как реконструкции будущего. С Утопией всё более – менее известно (в догадках о ней) и личных визионерских опытах. Ухрония же, — реконструкция будущего. Отражённая проекция. Постараемся избежать банальностей, что без знания прошлого нет будущего и т.д. Мы твёрдо знаем одно: в прошлое возьмут не всех!
Мы говорим о скрытом, драпировках и рельефах. На наш взгляд, за ними и находятся пружины и тюки контрабанды. С запрещёнными намёками и маяками.
Вся природа наших последних выставок, это так или иначе метафизика Средней полосы России. То, что мы называем “секретная Россия”. Называем и пестуем. Поэтому мы действуем в конвенции жанра исторического мифа, странных и неслучайных сближений. Сослагательной истории Отечества.
Вообще, со среднерусским пейзажем у нас давние отношения. Для нас много неясного в небогатой и неброской русской природе, в её тайне. Она заключает в себе контрабанду смыслов, знаков и направлений верных и ложных. Я верю в морок русского пейзажа, в морок русского леса.
Хочу привести важное для нас стихотворение:
Природа — тот же Рим и отразилась в нем.
Мы видим образы его гражданской мощи
В прозрачном воздухе, как в цирке голубом,
На форуме полей и в колоннаде рощи.
Природа — тот же Рим, и, кажется, опять
Нам незачем богов напрасно беспокоить —
Есть внутренности жертв, чтоб о войне гадать,
Рабы, чтобы молчать, и камни, чтобы строить!
Осип Мандельштам.
В наше время очень многие знаки утратили своё звучание, перестали работать и перешли в область декоративного орнамента. Их заменил и идеологически восполнил именно пейзаж в своём грозном сосредоточии. И если у Каспар Давида пейзаж мятежен и ясен, то у нас, на фотографиях Елены Самородовой, он напротив, непредсказуемо спокоен и маняще опасен.
Расскажите подробнее про проект «Генералы 70-х», заговор военных эстетов — как родился этот образ?
Сергей Сонин: «Генералы 70-х» — наш первый осуществлённый «исторический миф», так сказать, — обращение к сослагательной истории…
В этой проекции на 70-е годы прошлого века наш имперский сантимент попал в определённую точку. Проект интересно развивался. Сперва была сделана фотографическая серия с заветными персонажами (моими личными друзьями и светскими знакомыми ближнего круга) петербургской «городской сцены» в «мундирах эпохи», и в знаковых декорациях среды (экстерьерах и интерьерах).Надев генеральские и офицерские костюмы и сапоги, осанка изменилась.
Один из участников предоставил свой парк исторических автомобилей на ходу. Помимо трофейных и советских автомобилей и лимузинов, был и красный спортивный «Корвет» 75-го года. Одна подруга предоставила легендарную «буханку». Проект вызвал такое колыхание среды и душ у нас на Болотах, что помогали все, к кому обращались за помощью.
Елена Самородова: Было ощущение, что время остановилось, и все фактуры соответствовали эпохе.
Сергей Сонин: А в Суворовском училище для нас была открыта Мальтийская капелла Кваренги и предоставлены воспитанники-суворовцы для съёмок. Так что, в заговор были вовлечены многие военные и гражданские. И тогда впервые (я это сейчас стал понимать) в наших исследовательских поисках появилась «Павловская нота» — Орденское (военно – духовное) устройство и развитие государственной жизни в нашей стране.
У проекта был (да и остаётся) продюсер – Эдуард Мурадян, легендарный и изощрённый ресторатор и промоутер различных событий. О нашем друге (и обо всех нас, причастных к проекту) можно рассказывать долго, и перескакивать с истории на историю. В итоге мы совершили серию и сделали два видеофильма, — монтажи с архивной тревогой над замершей страной, мобилизация гражданского населения, и масштабными учениями войск. Внутри монтажа находилась и фотографическая серия; …вошла и встала, как влитая.
Музыку к проекту написал композитор Игорь Вдовин, с которым мы сделали ещё три важных для нас проекта. Дальше началось самое интересное, и оно продолжалось пару лет. Были написаны развёрнутый синопсис и придумана игра в жанре стратегия, в ней развитие сюжета приобрело уже планетарный характер.
«Генералы 70-х» — целая вселенная. Не помню кто пафосно назвал наш проект «главная стилизация нулевых», и я согласен с этим заявлением. Есть ли в проекте провидческий элемент? Во всяком случае, будем готовы насколько возможно, и к такому развитию событий. Время нелинейно, история часто петляет, и порой обнажаются, как корни, скрытые пружины. В Москве мы показали проект на Биеннале в 2008, и этим проектом через год закрылась «Якут – галерея» (в прямом смысле).
Фразой «в прошлое возьмут не всех!» вы ищете Россию, которая утрачена или наоборот глубоко укоренена в нашем коллективном бессознательном, нашу историческую память?
Сергей Сонин: Эта фраза многозначительная и навигаторская. Пожалуй, все отправные и встречальные Инстанции остались в прошлом веке. И доминанты, и константы. Образы. Герои, темы, все проживают в Тогда. Именно к ним, мы и обращаемся.
От «Генералов 70-х» перейду к проекту «Стратегическое наследство». Проект был посвящён рождению жидкостного ракетного двигателя для космических ракет разного назначения. Мы несколько месяцев от заводского гудка до гудка проработали на НПО «Энергомаш», снимали все этапы технологического процесса, и проект случился. Двигатели предстали величественными антропоморфами, а сам алхимический роддом – воспет.
Проект мы показали в 2014 году в Политехническом музее. Это был последний проект в Политехе перед его закрытием на реставрацию.
Я сегодня вспомнил об этом проекте, Катя, благодаря вашему посту – эпитафии художнику Христо. Мы вспоминали о нём и на Энергомаше, в цехах, где готовые изделия – двигатели первой ступени были укутаны брезентами, сумрачными, глухих тонов драпировками со складками.
…у нас сейчас в работе проект «Укрытие», своеобразное «Стратегическое наследство – 2». Укутанное оружие в грозном ожидании своего часа. Оммаж Христо, наверное, пусть считывается!..
Расскажите как вы работаете с источниками, архивами и поиске исторического контекста, народных языческих сказаний, традиций и техник. Отталкиваетесь ли вы от них или просто синтезируете то, что вам как художникам кажется привлекательным и вовсе не принимаете на себя функцию историка?
Сергей Сонин: Мы с Еленой Самородовой — радары Секретной России. У всех наших историй есть историческое обоснование. Мы действительно работаем с библиотеками и архивами. Особенно нас привлекают апокрифы.
Как в вашем дуэте разделены функции и как получилось, что вы с Еленой стали работать вместе?
Сергей Сонин: Я уверен, что всё происходит благодаря природе Электричества. Разговор можно перевести на живую\мёртвую воду, живую и не живую очередь. Кто испил первый? Кто передал информацию, и кто занимал последним…. У нас так случилось, хвала Пантеону! И мы уже больше двух десятков лет вместе, на своих местах. Под Радарами Секретной России. Я занимаюсь идеями из воздуха и их правильным порядком, Елена Самородова – воплощением. Все наши произведения подписаны двумя нашими именами, остальное, — титры.
Вы сейчас готовите масштабный проект в Музее Архитектуры «Подготовка к индийскому походу. Сон помещика средней полосы”, который будет включать симфонический оркестр, видеоряд, саундтрек, расскажите про тех, кто еще в участвует в проекте, и про сам проект,?
Сергей Сонин: Мы намерены представить проект в музее, как тотальную инсталляцию. В анфиладе залов будет происходить пространственное, историческое и смысловое приключение с контрабандой. Слово о команде. Мы начали сотрудничать с архитекторами Надей Корбут и Кирилом Ассом. Они отвечают за создание архитектурно-пространственной атмосферы. Исследования и тексты к проекту пишет Андрей Васильевич Карагодин, — ученый, преподаватель МГУ, и изощрённый садовник. Искусствоведческой частью заведует Иван Дмитриевич Чечот, наша путеводная звезда в мире искусств. Оркестр Комитета Аполлона, — ситуативный. Скажу одно, в репертуаре оркестра музыка рубежа 18 и 19 веков, музыкальные мистификации, версии-интерпретации известных произведений и электроника.
В этом проекте сюжет и исторический контекст будет построен вокруг Николая Ивановича Новикова (1744-1818), который издавал 30% всех книг в Российской империи, а закончил в бедности, так как был обвинен в масонском заговоре и подготовкой к индийскому походу Павла I. Современный человек, инфицированный трансмедийностью, легко лавирует сквозь разные слои, как вы и задумали, но в тоже время мы неизбежно ищем аллюзии на сегодняшнюю ситуацию, она есть?
Сергей Сонин: Есть, конечно. На отраженном свете. Случись Индийский поход Государя императора всероссийского Павла Первого и первого консула Франции Наполеона Бонапарта, весь современный мир был бы совершенно другим. Русско-французским. 1801 год мог стать поворотной точкой истории и дальнейшая геополитика была бы представлена на новых картах. Новиков для нас, это первый русский гражданин, в смысле значения термина. Фигура невероятного масштаба для русского просвещения. Хотим заинтриговать этой фигурой. Его трагическая судьба достойна экранизации, к чему мы и подбираемся.
Сложилось так, что открытие вашего проекта должно состояться на фоне той ситуации в которой сейчас оказалось все человечество, состояния некой “паузы”, переосмысления. Мы все словно зависли в неком “зале ожидания” между прошлым и будущим и иной раз кажется стоим на пороге постапокалиптического мира и что все происходящее уже и есть мистификация. В этом смысле ваш проект может стать откровением или катарсисом в сложившейся ситуации. О таком не мог бы мечтать, наверное, ни один режиссер?
Сергей Сонин: Аминь
