Маша Полуэктова: "Социальные проблемы никому не нужны, поэтому хочется найти из них выход"

Маша Полуэктова (р.1985) – Московский современный художник, фотограф и куратор, молодой режиссер, работающий как в России, так и за рубежом. Выпускница Свободных Мастерских при ММСИ, Института Проблем современного искусства, ныне студент направления «режиссура кино» во ВГИКе.  Её работы участвовали в аукционе Phillips, были представлены в рамках 5-й Московской Биеннале Современного Искусства, 4-й и 5-й Биеннале молодого искусства, номинированы на Государственную премию “Инновация-2015” как часть проекта “Восток. Деконструкция” (Куратор: Анна Журба) и награждены специальной премией “U-Art: Ты и искусство”.

В своих проектах художник придает большое значение фактуре материалов и структуре предметов в пространстве, отражая реальность через тематическое сопоставление материальной культуры и эфимерного. Работы Маши, в основном, автобиографичны, но в то же время они затрагивают актуальные социальные вопросы современного мира. В настоящий момент работы Маши Полуэктовой можно увидеть на выставке «Складки. Видимое – невидимое» в галерее А3 до 10 декабря. Cсылка на youtube

ArtandYou.ru побеседовал с художником о пустоте в ее работах, об особенностях обучения современному искусству в России и о том, какие возможности киноязык открывает перед художником.

Маша ты  плодовитый и разнообразный художник, расскажи  о своем художественном высказывании. С какими темами ты работаешь и почему? 

Маша Полуэктова: Спасибо! Что удивительно, не смотря на все разнообразие, я работаю с пустотой. Только раньше я обращалась к советскому наследию, пространствам заброшенных детских лагерей и фабрик, а сейчас к настоящему, тому что происходило минуту назад.  Часто это то, чему мы вообще не придаём особого значения, пустые тарелки на столе, смятые простыни… То, что говорит об отсутствии какой-то истории, которая вот только что здесь и сейчас происходила. Когда это отсутствие воплощаться пластически, проявляясь на отпечатках бумаги, тогда оно снова приобретает какой-то смысл.

“Отсутствие” — так называется и моя последняя работа, представленная в галерее А3 на выставке «Складки. Видимое — невидимое» до 10 декабря. Я вручную напечатала снимки, снятые на телефон. На них — складки, оставленные на постели мною или близкими мне людьми, представляющие собою то наскальную живопись, то рельфы поверхности земли или другой планеты. Это абстракции, в которых каждый увидит свое, и в то же время это всего лишь пустота.

Маша Полуэктова, Отсутствие, 2012 – 2017. Выставка “Складки. Видимое-невидимое”. Галерея А3

Маша Полуэктова, Отсутствие, 2012 – 2017. Выставка “Складки. Видимое-невидимое”. Галерея А3

Ты работаешь в разных медиа, это и видео и объекты, нацеленные на взаимодействие со зрителем. Расскажи, почему тебе интересно пробовать себя в разном, ты еще в поимке или ты не можешь удержать себя в границах одного жанра? 

Мне нравится пробовать новое, но в основном я выбираю тот или иной приём и материал потому что они просто необходимы для реализации идеи. Материал ведь это часть произведения, он так же несёт смысловую нагрузку.

У меня есть инсталляция площадью 50 м2, состоящая из фанерных ящиков разной высоты, внутрь которых положены стопкой листы сушеных водорослей с отпечатанными на них лицами беженцев с ближнего востока. Кто-то пересечет атлантический океан на пути в Европу, кто-то погибнет, это проект о жертвах политического конфликта, которые не имеют другого выбора как бежать, подвергая жизнь опасности. О тех, у которых нет дома ни здесь и ни там. И сначала зритель увидит как бы муляж целого города с небоскребами, красиво подсвеченный, а, войдя в него, окажется среди ящиков для перевозки хрупких грузов с портретами этих людей. Высота каждого ящика соответствует столбцам статистки о погибших в море за последнее время. Кстати, достоверную статистику не так легко найти, и когда беженцы гибнут сотнями и тысячами в месяц до сих пор, сейчас даже эта тема не поднимается в СМИ, в связи с миграционным кризисом и терактами. Но люди разные, и бегущих от войн, как и устраивающих их, меньше не становится из-за отсутствия новостей о них. Инсталляция называется «Я хочу жить там, где смогу быть свободным». Это слова из интервью с одним из беженцев.

Маша Полуэктова, Я хочу жить там где смогу быть свободен, 2015. Специальный проект 6-й Московской Биеннале современного искусства «Восток. Деконструкция», Государственный Музей Востока.

У тебя куча разных образований – свободные мастерские, ИПСИ, теперь ВГИК, что ты ищешь от этой учебы и что в итоге получаешь? 

Ну если бы у нас было нормальное высшее образование по современному искусству, я бы им, возможно, ограничилась. А так пришлось кочевать. Но этот путь надо было пройти, что бы познакомиться со средой, с интересными людьми, поучаствовать в выставках. В свободных мастерских я училась бесплатно, на собеседовании понравилось моё портфолио, а после мне одобрили заявку на персональный проект «Линия жизни» в программе «Дебют».

Маша Полуэктова, Линия жизни, 2014. Вид экспозиции Музей истории Гулага / ММСИ

Это был отличный опыт выставки в музее, который привёл меня к новым возможностям. И благодаря уже накопленным знаниям, я этим летом воплотила свою мечту и сняла короткометражный фильм с участием актёров, где я использовала приёмы современного танца. Кино – это тоже искусство, и снимать мне очень нравится. И я понимаю, обучаясь во ВГИК, в каком направлении мне двигаться, в отличие от современного искусства, где я плаваю в безбрежном море кролем без запасного круга.

И там и там ситуация, конечно, не простая, тоже нужны бюджеты на воплощение идей. Но я, на данный момент, вижу больше смысла в производстве кино, через которое я так же могу поднять волнующие меня вопросы. И потребителей кино больше. 

Но насколько у нас сейчас людям, широкой аудитории нужны все эти социальные проблемы, в т.ч. которые ты поднимаешь. У тебя нет ощущения, что элита — художники, современное искусство воспринимаются большинством с раздражением. И такое искусство как у тебя оно априори на узкую аудиторию?

Социальные проблемы никому не нужны, поэтому хочется найти из них выход. Поэтому в кино герой сначала попадает в невыносимые условия и жизненные ситуации, судьба ему бросает вызовы, но он в итоге должен эти препятствия как-то преодолеть. Он страдает, но он стремится к своей цели, преодолевая препятствия. И мне интересна эта головоломка — как провести человека через самые, казалось бы, безвыходные ситуации. Кино это способ создать альтернативную реальность, где есть возможность высказаться и предложить решение, а не просто указать на социальные проблемы. Потом, я бы очень хотела когда-нибудь попробовать снять полнометражную научную фантастику, мне хочется поисследовать при преобладании искусственного интеллекта над человеческим, способы взаимодействия без окончательной утраты человеческих ценностей. Ведь мы катастрофически отдаляемся друг от друга с развитием технологий, кажется весь мир стал ближе, при том, что даже физически рядом с родными, мы на самом деле бываем где-то очень далеко.

Расскажи поподробнее, об опыте обучения, на случай, если кто-то из наших читателей, раздумывает о том, куда пойти, учиться, что он получит в каждом из этих учреждений? 

Как школа современного искусства “Свободные мастерские”, так и ИПСИ дают только теоретически знания и возможность немного влиться в тусовку, поучаствовать в каких-нибудь выставках. Школа базируется в Московском Музее Современного Искусства, где ежегодно проходит студенческая выставка «Мастерские», которая для многих — первая возможность показать свои работы профессиональному сообществу. Так же, есть шанс, попасть в программу «Молодые львы», которая раньше называлась “Дебют”, с персональным проектом.

У ИПСИ нет своего выставочного пространства, кроме бывшей мастерской Кабакова. Но ИПСИ сотрудничает с университетом искусств Goldsmith, что даёт возможность по программе международного обмена на неделю съездить в Лондон, посетить занятия в магистратуре. А летом из Лондона студенты приезжают сюда. Правда, я не знаю, действует ли эта программа сейчас и сколько человек могут в ней участвовать. Нас ездило всего человек 8 из всей группы. Параллельно мы поучаствовали в совместной выставке в лондонской галерее GRAD.

Маша Полуэктова, Радиатор, 2015. Работа была представлена в галерее GRAD, Лондон

Так же Ипси сотрудничает с аукционным домом Phillips и при возможности представляет работы некоторых студентов из своей коллекции на аукционах.

В общем, и то, и другое – возможности проявить, показать себя. Но не стоит ожидать в ИПСИ и Мастерских увидеть действительно мастерские — тут надо рассчитывать на себя. В отличии от русского, в британском образовании значительное внимание уделяется практике и техническому развитию, у студентов есть свое пространство в общей студии и различные профильные мастерские, возможности изучать в одном месте различные технологии на практике, а так же раз в неделю проходят индивидуальные консультации. Но британское образование очень дорогое и стоит сделать скидку на то, что наши институции современного искусства пока не государственные институты, их возможности ограничены. Не стоит ожидать, что по окончанию вы получите диплом о высшем или втором высшем образовании по современному искусству — это максимум двухгодичные теоретические курсы и творческая активная среда.

Во ВГИКе же я учусь на втором высшем совсем другой специальности – “Режиссура жанрового кино”. Это Государственный институт, поэтому я не уверена, есть смысл его сравнивать с негосударственными возможностями. Дают очень много интересного современного материала, как теоретического, так и практического. Учимся 5 раз в неделю. Постоянно взаимодействием друг с другом и студентами, получающими смежные профессии. Мне нравится история кино, которая проходит в кинотеатре внутри самого здания. На большом экране мы сначала смотрим черно-белые фильмы, которые вряд ли бы стали искать сами, а потом нам рассказывают историю развития кино в разных странах.

Мы с тобой познакомились в рамках выставки в ММУ и ты подмечала, как это важно также готовить и арт-менеджеров. Как тебе кажется, кто сейчас больше всего востребован в российском арт-сообществе – кураторы или дилеры, про арт-критику недавно вот звучало, что она фактически умерла уже … 

Все нужны, но платить никому не хотят. Ситуация очень печальная. Все почему-то должны работать на волонтерских основаниях – за свой счёт устраивать аттракционы, обустраивая пространства выставочных залов. 

Возможно, грамотные арт-менеджеры, спасли бы ситуацию. Но ведь у нас не все так просто. Спрос должен рождать предложение, а пока все на выставки ходят просто так – развлечься, пообщаться, чем купить что-нибудь. У нас не так много коллекционеров и искушенных современным искусством, да и цены не для всех. И развития никакого без финансовой поддержки как тех, так и других. В целом, нужно уровень культуры поднимать.

Маша Полуэктова, Былая роскошь, 2012 — 2017. Выставка Terra Tabula. Галерея на Каширке.

Я правильно понимаю, что сейчас тебя в большей степени влечет видео? Сегодня кино и видео-арт очень сближаются. The artsnewspaper недавно показывал фестиваль кино об искусстве, которые были на Каннском кинофестивале. А ты как считаешь, где граница между коротким метром и видео-артом? 

Знаешь, я как раз думала, вот буду снимать кино на грани с видео-артом. Но сейчас понимаю, что такого не бывает. Перед режиссёром и видео-художником стоят разные задачи. Видео-художник поднимает вопросы перед зрителем и оставляет их открытыми. Режиссёр же должен довести свою историю до кульминации. Да и кроме того в кинопроизводстве очень много правил: сюжет хорошей картины нанизывается как бы на определённый скелет, структура которого помогает манипулировать вниманием зрителя, поднимать и снимать уровень напряжения. Эта структура уже отработана на большинстве фильмов и её придерживаются, что бы заинтересовать продюсеров. Режиссёр должен придумать как сделать так, что бы зритель поверил в созданный параллельный мир на экране, поверил герою, сопереживал ему, поставил бы себя на его место, в общем искренне болел за него, и для этого существуют определённые приёмы.

В видеоарте границ и правил таких нет, задача видео-арта, как и любого другого произведения современного искусства, донести до зрителя месседж, заставить остановиться и задуматься. Нет задачи продумать завязку, развязку, поворотные моменты. Я бы сказала, видео-арт документирует определённые, необходимые художнику, вещи таким образом, что бы в рамках концепции передать некий скрытый смысл его обращения к зрителю. Я думаю видео-арт может быть частью фильма.

Кадр из короткометражного фильма “Фолловеры”. Режиссер Маша Полуэктова.

Помнишь, я на выставке показывала свой фильм «The followers»? Тогда он ещё был видео-артом, так как не имел завершения. Он выполнял свою задачу, поднимал актуальную проблему зависимости от социальных связей. Сейчас я его немного переделала, что бы он больше соответствовал короткому метру. Мы с композитором подправили музыку, что бы сделать более пространственные кадры и подчеркнуть внутреннее состояние героя, я добавила ещё одну сцену для кульминации, тем самым разграничив мир виртуальный, от реального. Все, что переживает внутри фильма главная героиня, оказывается выдуманной ею же историей. И тот, и тот вариант имеют право на существование, но сейчас, я думаю, он будет доступен более широкой аудитории. Остался последний штрих за звукорежиссером.

Я не бросаю заниматься современным искусством, просто мне этого стало не достаточно. Мне интересно на что я ещё способна и на сколько далеко меня кино занесет

Какое положение занимает видео-арт в современном арт-поле? Я слышала, что многие уходят в видео художники, потому что видео-работы проще «транспортировать» и они дешевле, чем инсталляции, поэтому их проще «пропихнуть» на биеннале. 

Я, если честно, не знаю какое место он занимает, но его действительно удобнее хранить и транспортировать. Вот на счёт стоимости производства — вопрос, в зависимости от того, что и как снимать. Все зависит от идеи и способа воплощения. Сам ты это делаешь, или пользуешься услугами оператора? Где ты снимаешь, дома или в павильоне? Кто занимается пост-продакшеном? Нужны ли тебе профессиональные актёры или танцоры? Поверь, с ними намного проще работать, чем с друзьями, тем более художниками. Не приспособленному человеку тяжело даётся ремесло актера, тем более когда надо снять несколько дублей. Конечно, ему интересно поучаствовать, но он устанет, когда вы начнете снимать третий дубль. А вылепить из друга того героя, который тебе нужен, будет очень сложно.

Но, с другой стороны, снимая видео-арт, я пока обходилась своими силами, но это не влияло на “пропихивание”. Мне кажется, либо ты сам организовываешь выставку и подаешь заявку в параллельную или специальную программу Московской биеннале, тогда ты можешь выставить что угодно, либо у тебя есть хорошие связи и тебя рекомендуют куратору. А на международные биеннале я пока не подавала заявки. Не знаю.

Я недавно пересматривала работы Била Виолы. Это один из моих любимых видео художников.  А кем ты вдохновляешься?  

Ой, Билл Виола, тоже мой любимый художник. Знаешь, сколько он вкладывает в производство работ? У него целая команда профессионалов и по свету, и по монтажу, и актёров он нанимает. Он действует как режиссер.

Но начинал он с того, что сам снимал себя. Очень хорошая ретроспектива была в этом году его работ в музее Бильбао.

Но, вообще, сейчас я больше фильмами вдохновляюсь, чем видеоартом.

Мне нравится Ридли Скотт, Дэвид Линч, Хич Хок, Барри Левинсон, Ким ки Дук, Вим Вендерс, некоторые картины Тарковского.

Есть еще режиссер – художник Питер Гринуэй, у него специфическое видение. Он делает и видео-арт и кино, но все же как режиссер он придерживается той же структуры, о которой я говорила выше, какими бы глубокими и безумными не были его идеи.

Кадры из короткометражного фильма “Комната свободы”. Режиссер Маша Полуэктова.