10 сентября в Республике Татарстан в Государственном историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике «Остров-град Свияжск» открывается выставка «Искусство быть: запредельно близко». Это выставочный и образовательный инклюзивный проект Благотворительного фонда «Гольфстрим», инициированный в 2018 году совместно с Государственным центром современного искусства (г. Москва). В этом году был взят курс на децентрализацию, чтобы познакомить жителей других российских городов с современным искусством и с инклюзией в музейной сфере. После Свияжска выставка посетит Владимир и Иваново. Проект Реализуется с использованием средств гранта Президента Российской Федерации на реализацию проектов в области культуры, искусства и креативных (творческих) индустрий. Екатерина Карцева побеседовала с куратором выставки Алисой Николаевой о том, как велась работа над выставкой, как инклюзивные практики сочетаются с современным искусством и кураторством.
Алиса, вы выступили куратором выставки “Искусство быть: запредельно близко”, проекты к которой по условиям опен-колла должны были включать принцип партиципации, расскажите более подробно про этот принцип с точки зрения методологии, какое место партиципаторный подход занимает в структуре современного искусства в целом?
Алиса Николаева: Всё верно, следование принципам партиципации – одна из основных задач проекта. Поэтому все работы художников, представленные на выставках «Искусство быть: запредельно близко», нацелены на взаимодействие со зрителем, но не требуют такового. В рамках нашей выставки, например, представлена инсталляция, которая может менять свой внешний вид посредством прикосновения к ней. Однако, ее можно рассматривать и с точки зрения безучастного наблюдателя. По сути, мы даем зрителю возможность выбора и, в то же время, приглашаем к экспериментам.
«Искусство быть запредельно близко»
Партиципаторные практики в искусстве, согласно ряду исследователей, появляются еще в начале XX века – в протоперформансах дадаистов и футуристов. Но уже к концу века наблюдается интерес к коллективным и коммуникативным проектам и на сцену выходит так называемая эстетика взаимодействия, описанная французским теоретиком Николя Буррио. Искусство начинает ориентироваться на социальное измерение. Партиципаторное искусство делает выставочные проекты, да и музей как институцию, доступной средой: в нашем случае позволяет еще и транслировать ценности инклюзивной культуры.
«Без названия«
Насколько партиципаторное искусство развито в нашей стране, есть ли на него запрос со стороны кураторов и институций, особенно государственных?
Алиса Николаева: На выставках как в государственных, так и в частных музеях появляется всё больше искусства, соответствующего принципам партиципации. Это очень радует. Что касается крупных музеев в нашей стране, пока это чаще всего происходит в рамках временных привозных выставок. Среди молодых авторов достаточно много «художников взаимодействия», что говорит о том, что сфера социальных взаимоотношений является отправной точкой их творчества и находит отклик в сердцах и умах гостей выставок. В этом вопросе гораздо важнее тот факт, что на такое искусство есть запрос у зрителя.
Алиса Николаева – независимый куратор, культуролог, исследователь. Окончила магистратуру философского факультета МГУ им. М.В.Ломоносова. На данный момент также координатор выставочных проектов московской галереи pop/off/art.
Тактильно-звуковая прогулка по Свияжску
Среди шорт-листа проектов можно увидеть как известные имена, например Валерий Казас, так и те, которые мне не знакомы, расскажите, как проводился отбор, много ли поступило заявок и насколько российские художники, особенно из регионов, подготовлены создавать адекватные требованиям современного искусства проекты?
Алиса Николаева: В этот году отбор предваряла онлайн арт-резиденция, в которую мы получили больше 60 заявок. К участию в ней были отобраны около половины из них. По итогам арт-резиденции экспертной комиссией были отобраны 10 прекрасных проектов, наиболее полно соответствующих концепции выставок этого года и техническому заданию. С четким техническим заданием я как куратор столкнулась впервые. Для меня было особенно любопытно обсуждать проекты, которые создаются по определенным требованиям, но при этом не теряют творческого замысла. Важно было сохранить реабилитационный потенциал работ, но не в ущерб искусства.
«Искусство быть запредельно близко»
Критериев было много: помимо того, что художественный проект должен был соответствовать кураторской концепции и иметь реабилитационный потенциал, также важно было, чтобы работы соответствовали выставочным пространствам, были бы созданы в согласии с тех заданием. Выбирать было сложно.
Например, были проекты, которые для меня – точное да, а у специалистов по инклюзии вызывали ряд вопросов: приходилось разговаривать, прояснять детали, разбираться. Были проекты, производящие вау-эффект, но при этом просто не имеющие возможности поместиться в залы музея или быть созданными за требуемый период времени. Приходилось выбирать, но мы справились.
Известны имена или нет для меня не имело значения: важна была идея и готовность над ней работать. Также абсолютно неправильным считаю недооценивать художников из других городов. Среди участников этого года прекрасные художники из Краснодара, Рязани, Челябинска, Москвы и Санкт-Петербурга.
Какие заявки оказались для вас наиболее интересными и как в итоге из них родилась концепция всей выставки?
Алиса Николаева: Концепция выставки родилась при моем первом знакомстве с форматом проекта. Идея основана на тексте американского философа Томаса Нагеля «Каково быть летучей мышью?», в котором он говорит о том, что мы не можем понять, что чувствует и как мыслит другой, не став им самим. А это, в свою очередь, невозможно. Но возможным и нужным считаю попытки приблизиться к пониманию.
Проект как раз рассказывает об опыте другого и помогает зрителю открывать новое и выстраивать диалог с тем, что ранее было незнакомым и непонятным.
Признаюсь, мне особенно импонировали некоторые проекты чуть больше других на момент отбора заявок. Не буду раскрывать карт. Однако в процессе подготовки к выставке, взаимодействия с художниками я прониклась каждым из десяти проектов. Радует, что удалось собрать как сугубо исследовательские работы, так и произведения, включающие личные истории художников или их философские размышления на заданную тему. И уже сейчас, когда мы на днях, открываем выставку в Свияжске, я могу с уверенностью сказать, что восхищена каждым проектом и горжусь, что их авторы со мной в одной команде.
«Искусство быть запредельно близко»
Выставка не просто должна была быть партиципаторной, но и доступной для восприятия людей с инвалидностью. Есть ли какая-то особая специфика кураторской работы над такими проектами? Может быть особая ответственность перед зрителем с инвалидностью?
Алиса Николаева: Ранее в некоторых своих проектах я предусматривала тот факт, что среди зрителей могут оказаться люди с ограниченными возможностями здоровья. Всегда работать в рамках инклюзивных принципов, к сожалению, не получается. Сегодня это очень часто зависит от организаторов выставки или от площадки, но не от куратора. Интерес к этому проекту во многом появился за счет его инклюзивной составляющей.
Искусство – универсальный язык, но что может сделать его еще более универсальным сегодня – так это инклюзивная культура.
Специфика кураторской работы отличается только наличием дополнительных вводных требований к проектам. Во многом здесь мне помогали специалисты БФ «Гольфстрим», за что я им очень благодарна. Также с уверенностью могу сказать, что открыла и для себя очень много полезной информации по работе с аудиторией людей с ОВЗ, которую обещаю применять в будущих проектах.
Важной составляющей проекта стала арт-медиация и работа с экспертами-психологами, как осуществлялось взаимодействие между куратором, художниками, арт-медиаторами и специалистами по инклюзии, как это влияло на вашу кураторскую идею и высказывания художников, можно ли сказать, что диалог выстроился не только между художником, произведением и зрителем, но всеми остальными участниками?
Алиса Николаева: Да, для всей команды проекта очень важен системный подход. На этапе арт-резиденции художники прослушали ряд лекций об инклюзии и искусстве. При подготовке проектов они всегда могли получить консультацию от меня или специалистов фонда. Перед выставкой была организована также школа медиаторов, которые будут помогать зрителям в период работы выставок и помогать художникам на мастер-классах и артист-токах в рамках публичной программы. Диалог и правда выстроился между большим количеством заинтересованных людей, где каждый стал частью чего-то очень важного.
Существуют ли некие универсальные принципы реабилитационного подхода, которые учитывались при создании данной выставки, которые можно предложить, как руководство к действию другим кураторам и художникам, чтобы их проекты стали более инклюзивными?
Алиса Николаева: Решение одно: важно принять как должное, что все мы разные. Как и аудитория, которая интересуется искусством. Конечно, сложно, иллюзорно и скорее невозможно делать выставку, которая может быть доступной и при этом понравиться и детям, и взрослым, и людям с ограниченными возможностями здоровья, и людям третьего возраста, и профессиональным искусствоведам, и тем, кто пришел в музей впервые. Однако точно могу сказать, что возможно делать проекты, которые не полностью, но хотя бы частично могут получить отклик каждого зрителя. Само желание работать с широкой аудиторией может уже очень многое.
Заглавное фото: Фрагмент инсталляции Дарьи Яковишиной
«Отражение ускользающего времени»
