Галерея «Треугольник» (Triangle Gallery) основана в 2015 году Алисой Багдонайте и Надеждой Степановой. В стратегии галереи сотрудничество с молодыми художниками и участие в международных арт-ярмарках. За пять лет существования на счету галереи три крупных международных проекта — Art Berlin, Viennacontemporary, Loop (Барселона). В этом году список пополнился еще одной значимой ярмаркой — Zona Maco в Латинской Америке. «Треугольник» стала единственной галереей-участницей из России, наряду с участниками из 210 стран Америки, Азии и Европы. Алиса Багдонайте рассказала об особенностях ярмарочной стратегии развития и рассказала, в чем особенности сотрудничества с молодыми художниками, и почему российская художественная сцена нуждается в коллективном вмешательстве институций и арт-сообщества для ее успешного развития.
Вы молодая активная галерея, у вас есть успешный опыт участия в европейских ярмарках. Zona Maco — крупнейшая выставочная площадка в Латинской Америке, существующая с 2002 года, однако российские художники редко принимают участие в этой ярмарке. Почему вы выбрали именно эту площадку для участия в этом году?
Насколько мне известно, галерея Треугольник — первая российская галерея, которая выставлялась на Zona Maco. Что касается российских художников, в этом году привозили работы Зураба Константиновича Церетели — это был очень неожиданный и эффектный стенд.
На ярмарке представлено много знаменитых имён и ключевых фигур истории искусства ХХ века, но есть и секция для более молодых авторов и нового взгляда — new proposals, именно в ней и находилась наша галерея.
Нам понравилась ярмарка составом участников, на ней выставляется много сильных галерей. В Мексике хороший рынок, много коллекционеров со всего мира, большинство из Мексики и Америки. Тем не менее, довольно тяжело попасть и закрепиться на американских ярмарках. У нас нет этого опыта, и я думаю, что нам нужно его получать, потому что довольно сложно попадать на ярмарки только потому, что у тебя хорошая программа. Программа может быть замечательной, но у нас абсолютное большинство российских художников. Иногда это работает в нашу пользу, потому что это экзотично, иногда против нас, потому что ярмарки хотят видеть международные галереи с глобальной программой, а не национальные проекты.
Галерея Треугольник не является большой галереей с безграничными возможностями, поэтому мы как правило не вкладываем в производство самих работ, но мы сфокусированы на росте художника, его развитии, презентации его работ на новых рынках, знакомством с новыми коллекционерами. Мы не работаем как продюсерский центр, как институция или фонд, мы показываем художника и продаем.
В Zona Maco в Мехико галерея Треугольник участвует впервые, это не европейская ярмарка, в чем основные отличия и преимущества таких не европейских ярмарок современного искусства для художников и для вас, как галереи?
Когда мы говорим о современном искусстве, большое значение имеют глобальные тренды. Ярмарка находится не в Европе, но в ней участвуют европейские галереи. Это во многом определило наш легкий вход на ярмарку, с первой попытки. Хорошие ярмарки стараются разнообразить свою программу, они думают о том, чтобы не только дать платформу тем галереям, которые высказываются часто и много, но и показать что-то новое, предложить коллекционеру нескучный, неожиданный материал.
Мы не знаем, почему нас выбрали, отправленные заявки никак не рецензируются, но для нас это большой рост. Это ярмарка с большим количеством международных участников. Она широко известна на всех континентах из-за участия крупных галерей. На ней представлено много мексиканского искусства, особенно в секции дизайна, на нее приезжает много европейских коллекционеров. Мы едем так далеко, потому что нас волнует результат, а не количество проведенных в дороге часов. Мы хотим быть на активном рынке, где есть коллекционеры, где есть возможность продать наше искусство, встретиться с новыми людьми и расширить присутствие наших художников. Нас интересует долгосрочное партнёрство и отношения, которые могут развиваться.
Не только для нас, но и для коллекционеров, которые приезжают на ярмарку – это экзотичный опыт. Мы все находимся на новой территории. Мы встретили много постоянных участников из Сан-Франциско и Нью-Йорка, которые приезжают каждый год, и следят за всеми ключевыми ярмарками в Америке. Для нас это была возможность познакомиться с ними, поговорить и узнать их мнение о проектах, которые нам интересны с точки зрения развития нашей стратегии. Не секрет, что при подаче заявки на новую ярмарку все смотрят, участником каких еще ярмарок вы были, поэтому для нас это была также возможность дополнить свое cv.
Как происходил отбор художников для участия в ярмарке? На что вы ориентировались, с кем из художников вы участвовали в Zona Mасo в этом году?
Исходя из нашей концепции, мы изначально подавали трёх, но в итоге остановились на двух авторах. Наша заявка была концептуальная, она была сильной и содержательной, но мы поняли, что с небольшим стендом рассказать историю трёх художников не получится и поменяли решение.
Первый – это Данила Ткаченко, фотограф и художник. У Данилы есть серии, которые всегда хорошо продаются, для нас это была подстраховка. У нас есть партнерская галерея в Мексике, которая занимается фотографией и представляет его. Данила известен в Мексике, у него были выставки. Он работает с разным материалом, что позволило нам выстроить вокруг его работ разговор с большим количеством людей, потому что наше присутствие было ориентировано не только на продажи, но и на расширение круга знакомств и коллекционеров.
Второй художник, которого мы представили, это Кирилл Макаров, мы активно с ним работаем, очень много инвестируем в развитие его карьеры, он был с нами на всех последних ярмарках, на которых мы участвовали. В Мексике мы показали его работы, очень хорошую живопись. Нам было важно, чтобы он оказался в коллекциях. Этот расчет оправдался, его приобрели в коллекции, одна из них – публичная, но, как нам сказали, его работы войдут в частное собрание коллекционера. Помимо продаж, на его работы обратили внимание кураторы и коллекционеры, которые будут следить за развитием его карьеры, это тоже важный результат
Ведётся ли какая-то предварительная работа перед участием в ярмарке, направленная на улучшение продаж?
Первый этап для галереи — это не подготовка к поездке, а заявка, с которой галерею одобрят и примут. Это сложный процесс, который подразумевает расходы. Необходимо подготовить документацию, перевести на язык заявки, проработать концепцию. На этом этапе существует много ограничивающих факторов и условий. Часто мы не знаем, подавая заявку на ярмарку за год, какие работы у нас будут по факту к моменту проведения ярмарки. К моменту проведения Zona Maco те работы, которые мы подавали в заявке, были уже проданы. Zona Maco – это новое партнерство, где нас видят впервые, и нам важно рассказать о нашем контенте таким образом, чтобы выгодно его представить, не только для конечного потребителя и продаж, но и для того, чтобы было понятно о чем наши ценности, о чем наша работа, почему мы работаем с российским художником. Наша программа ориентирована не только на продажи, потому что карьера галереи, которая развивается сама и развивает вместе с собой художников, должна быть построена другим образом.
Кто основные покупатели работ российских художников на подобных ярмарках?
Галерея Треугольник получила довольно много запросов, интересовались художниками и запрашивали цены. Это были коллекционеры из разных стран: Испании, Германии, Америки, частные коллекции, музейные коллекции, кураторы, а также начинающие собиратели, которые хотят приобрести предметы искусства в интерьер.
Коллекционеры, с которыми нам довелось познакомиться чаще всего были серьезно настроены, хорошо знали, что они ищут, ориентируются в предмете, любопытны и с широким кругозором. Мы не только смогли представить наш материал, но у нас получилось узнать, что происходит по ту сторону экрана. С нашего стенда сделали приобретения коллекционеры из Мексики.
Почему вы выбираете именно ярмарочную стратегию, как основной путь развития для себя, есть ли в нем минусы?
У нас классический вариант галереи, которая зарабатывает с продажи работ. В нашем выставочном пространстве на Винзаводе что-либо продается крайне редко. К сожалению, мы не живем в мире, где человек идет по улице и решает купить предмет искусства. Выставочное пространство в первую очередь необходимо художнику для того, чтобы у него была платформа для общения со зрителем и профессионалами, чтобы художника увидели и узнали. Ярмарка – инструмент продажи, они работают по кластерному типу: каждая галерея имеет своих коллекционеров, поэтому количество людей, которые пришли посмотреть работы галереи на стенд, умножается на количество коллекционеров всей ярмарки.
Если галерея не участвует в ярмарках, не совсем понятно, за счет чего она живет. Опытные галереи имеют постоянных коллекционеров, которые делают приобретения регулярно. Мы работаем с молодыми художниками, которые пока ещё не успели войти в анналы. Наше искусство стоит не так дорого, оно доступно, его должны покупать молодые, начинающие коллекционеры, для которых это инвестиция. Мы бы очень хотели, чтобы число таких коллекционеров росло. Минус таковы, что ярмарки — это сложно, дорого и рискованно. Пока что нам везёт.
У вас есть стратегия формирования и развития отношений с коллекционерами? Вы стараетесь самостоятельно формировать платежеспособное сообщество вокруг себя? И нужно ли вообще это делать галерее?
Отношения с коллекционерами — это то, на чем держится бизнес каждой галереи, и мы не исключение. Конечно, мы стараемся расширить круг наших клиентов и тех, кто может оказать поддержку. Такой круг формируем не только мы, галереи, но и другие институции сцены: ярмарки, премии, музеи, образовательные программы. Общая задача – рост сообщества, развитие вкуса к современному искусству и расширение рынка. Я думаю, что государство тоже должно подключиться, но не в виде дотаций или безусловной гос.поддержки, как все привыкли за годы советской власти, где не было коллекционера и вообще частного голоса в культуре, что и привело к инертному, инфантильному и развращенному рынку, а в виде инфраструктурной и правовой поддержки, инвестиций в этот важный и привлекательный сектор экономики. В России много талантливых художников и есть потенциал роста этой креативной индустрии, значит, ей надо помогать встать на ноги, чтобы все могли не только наслаждаться искусством, но и обладать им, но и получить реальный заработок, и здесь я говорю не только о галеристах, а о художниках, о кураторах, о дилерах и многих других профессиях, которые при правильной организации процесса могут генерировать существенный капитал. Кстати, музеи, в том числе государственные, – это тоже коллекционеры, и нам было бы легче как бизнесу, если бы у них была возможность покупать у нас.
Сейчас в галереи проходит персональная выставка медиахудожника Дмитрия Морозова, работающего под псевдонимом :: Vtol ::. С его работами вы ездили на международные ярмарку Art Berlin в прошлом году, расскажите подробней о вашем сотрудничестве?
Да, сейчас в галерее завершилась персональная выставка :: Vtol :: под названием “guest”, некоторые объекты с этой выставки мы показывали на “DA! Moscow”, в Москве и в Берлине, но в основном на выставке были показаны новые работы, не вошедшие в его недавнюю персональную выставку в ГЦСИ. Его произведения выставляются по всему миру, он известен по своим исследовательским проектам и экспериментам с возможностями технологий узнавать человека, усиливать и исследовать его когнитивные способности, задавать сложные этические вопросы.
Частные коллекционеры покупают :: Vtol ::?
Да, его работы есть в частных коллекциях, но пока таких коллекционеров немного. Многие собиратели интересуются, но им страшновато, и я могу их понять. Для нас работа с ним тоже непростой опыт: сложно настроиться на новый материал, уверенно ступить на новое поле игры с другими правилами. Впрочем, настройка требуется не только нам, но и художнику. Я невысоко оцениваю его шансы скорейшего попадания в ключевые частные коллекции в России, но уже сейчас я вижу интерес со стороны музеев, в первую очередь международных. Для нас это пока неизведанная территория, для художника тоже: нужно предложить музейное качество работы, чтобы она могла остаться в коллекции раз и навсегда, нужно многое переосмыслить и найти правильные подходы, в этом смысле это наши первые опыты сотрудничества и настройка друг на друга. Я верю во Vtol’a: это по-настоящему важное имя на российской и международной сцене. Мы показали очень маленький объект в Берлине, и все сказали: «Мы знаем этого парня!». У него свой узнаваемый стиль, я вижу в этом потенциал. Мне-то очевидно, что он – суперзвезда, но рынку такие вещи не сразу понятны. Надо немного подождать, поработать и поднажать. Всё будет.
На международном рынке технологического искусства есть еще звезды? Этот рынок вообще есть?
Да, этот рынок растёт, но я бы не стала делать никаких обобщений и сравнений. Конечно же, технологическое искусство большей частью зависит от comission works и грантов, и в меньшей степени встроено в рынок. Но всё меняется, мир меняется, а с ним и художественные медиа и привычки коллекционеров. Я считаю, что лучше быть в авангарде этих изменений и насвистывать их окружающим, чем пытаться за ними поспевать.
