Куратор — полноценный соавтор художественного процесса. «Куратор-творец» — это явление прочно закрепилось в художественной жизни еще в 60-е годы прошлого века. Альфред Барр, Дороти Миллер, Харальд Зееман, кто как не они открыли миру многих художников. Был бы Пикассо таким же дорогим художником, если бы не его ретроспектива в МОМА в 39 году? Где были бы американские абстрактные экспрессионисты – Поллок, Ротко, Де Кунинг, Стилл если бы не Дороти Миллер и Пэгги Гуггенхайм?
Уолтер Хоппс, директор музея Пасадены 1963-1967 годов, уже тогда говорил, что куратор – это дирижер. Вряд ли кто-либо из музыкантов станет оспаривать, что общественный авторитет дирижеров в большинстве случаев намного превышает реальный вклад большинства из них в исполнение музыки. Да, дирижер ничто без оркестра, но музыканты без него просто не смогли бы играть. Тоже и в искусстве. Куратор не торговец и не менеджер, куратор тот, кто знает, как показать художника, чтобы подчеркнуть его значение. Некоторые полагают, что куратор, будучи иногда, важнее, чем сами художники, мешает свободному выражению художником своего «я». Но если кто и виноват в этом так сами художники. Ведь современное искусство – продукт деятельности этих художников, больше не подражает природе, не определяется техникой, стилем или сюжетом.
Современное искусство – это обретение новых смыслов, это контексты. Значит то, где и как это искусство показано, играет не менее важную роль, чем само искусство.
Раньше произведение искусства было самоценным. Известно, что вплоть до конца 19 века была распространена так называемая шпалерная развеска, когда произведения искусства занимали всю плоскость стены. Часто художники даже были вынуждены подрезать или подгибать холсты, чтобы поместить работу на стене. Конечно, такая выставка была не столь привлекательной для публики как сегодня. (А сегодня хорошая выставка не что иное, как блокбастер, созданный куратором). Раньше работа воспринималась исключительно в силу таланта художника. Картина была самоценна. Если художник – гений, никакое обрамление его работе не нужно. Но уже в середине ХХ века ситуация дошла до того, что даже огнетушитель в музее стал восприниматься как предмет искусства:
«Идеальная галерея вычитает из произведения искусства все сигналы, препятствующие восприятию его как искусства. Работа изолирована от всего, что могло бы принижать ее собственную оценку себя. … В этом контексте одинокая пепельница становится почти что сакральным объектом, равно как и огнетушитель в современном музее выглядит не как огнетушитель, а как эстетическая головоломка» — пишет уже в 60-е годы в статье «Идеология белого куба» Брайан О’Догэрти.
Зачастую сегодня и не разобрать, почему тот или иной предмет называют искусством. Но очевидно, что вещи становятся искусством там, где влиятельные идеи в области искусства фокусируются на них. И это идеи куратора. Не художника.
Что может быть важнее для современного художника, чем попасть в музей? Раньше художник, прежде чем попасть в музей, должен был пройти отбор временем. Единицам удавалось попасть в музей еще при жизни. Сегодня в эпоху музеев современного искусства попасть в музей при жизни гораздо более реально.
Что может быть важнее для современного художника, чем участие в биеннале? Но ведь и здесь ни кто иной, как куратор отбирает художников. Художники с радостью соглашаются создать что-то по просьбе куратора. Куратор дирижирует таким масштабным проектом как биеннале. Художник — лишь часть оркестра.
Значение и роль куратора определила и назначила логика современного искусства. В 19 веке вы не найдете ни одного упоминания о кураторе. Художники сами делали выставки, консультировали на счет развески своих галеристов. Современное искусство — это система, породившая кураторов. Они просто необходимы, чтобы разобраться во всем многоообразии этого искусства. Искусство по-прежнему создают художники. И если это такое искусство, что без контекста и интерпретации его ценность не понятна, то и нечего жаловаться на авторитет куратора. Куратор, как правило, не обладает таким эго как художник. Куратор обычно не тянет одеяло на себя, отдавая хвалу своим художникам. Художник же хочет быть единственным и самым главным участником творческого процесса. Но сегодня, когда куратор зачастую делает из неискусства искусство, тогда он главнее художника. Тогда он сам и есть творец. Все честно.
