Юхани Ярвинен — член Ассоциации художников Финляндии и Ассоциации художников Ювяскюля; почетный профессор Университета Западной Джорджии, США; в 1998 — 2010 декан факультета Изобразительного искусства и дизайна Южно-Карельского университета прикладных наук (позже Сайменский университет). Елена Шипицына побеседовала с художником о многообразии его творческих интересов, национальной традиции и исторической памяти, многолетнем опыте в арт-педагогике и русско-финских связях.
Мы с тобой знакомы уже 20 лет. И я не перестаю удивляться как многообразны твои творческие интересы: скульптура, фотография, гравюра, компьютерная графика, дизайн. Что для себя ты считаешь главным творческим самовыражением?
Юхани Ярвинен: Я считаю искусство формой визуального мышления, связанного с современной автору эпохой. В моём случае основой творчества, пожалуй, оказалась скульптура, хоть я и обучался в Академии живописи. Также много лет я занимаюсь фотографией и фотополимер-гравюрой. Это тот самый случай, когда выбор методов, инструментов, технологии творчества у меня периодически меняется. Время подсказывает художнику путь его развития.
Ты много лет был педагогом, руководителем художественного факультета одного из крупнейших ведущих в Финляндии Университетов. Оставаясь одновременно активно работающим художником. Как тебе это удавалось? Педагогика для тебя — часть творческой самореализации?
— Да, я считаю преподавание для художника важно: зачастую из-за денег, но есть в этом и духовно-творческие смыслы. Взаимодействие с учениками будит во мне творческую мысль, поскольку все они — представители разных поколений и смотрят на мир по-разному. Общение с ними всегда интересно. В искусстве возраст не так критичен, как во многих других профессиях. В истории искусства молодые и старые художники всегда работали вместе. Я слышал, в России есть выражение, что «у художников возраста нет».
В Университете Сайма мне было очень интересно видеть принципы школы Баухауса работающими в реальности: многообразие художественных технологий, безукоризненно налаженные производственные мастерские, система мастер-классов, международный педагогический коллектив. Этого так не хватает российскому художественному образованию. Насколько такой принцип художественного образования распространён в Финляндии?
— По-моему, отличительной чертой образования в Иматре было широкое вовлечение приглашённых художников в преподавание. Упоминание о Баухаусе тут очень важно. Но я думаю, что элементы системы Баухауса были популярны во многих европейских школах искусства. Как например, теория цвета Иоганнеса Иттена и Джозефа Альберса. Однако, как я понимаю, ты говоришь о структуре в целом. Я искренне верю, что художники из разных стран вносили в процесс нашей школы разнообразие своих собственных творческих методов и взглядов. И в этом смысле подобие Баухауса было действительно центральным элементом обучения в Иматре.
Наше знакомство началось с взаимного интереса к российско-финскому культурному сотрудничеству. Я подсчитала, что с 2001 года мы с тобой организовали 20 выставок в 10 городах России и Финляндии. Ты с большим энтузиазмом включался в организацию этого непростого процесса, привлекал педагогов и студентов Университете к этой практике. В чём ты видел пользу такой интенсивной культурной связи российских и финских авторов?
— Это правда, что многообразное искусство России всегда было мне близко. Работать с тобой, известным и разносторонним профессионалом от искусства, было впечатляющем. Для нас самих обмен был важен, но ещё важнее, думается мне, он был для тех художников, кто участвовал в организованных нами с тобой выставках. Я навсегда запомнил слова русского академика Владимира Ветрогонского: Мы соседи, а хорошим соседям полагается друг друга навещать и обмениваться новостями.
Россия и Финляндия — соседи, но в некоторой степени тут речь и о рубеже Восток-Запад. Искусство — язык универсальный, и зачастую позволяет более свободное общение, чем вербальная речь. Я считаю что вместе мы открыли множество особенностей культур обеих наших стран, и тем обогатили опыт общения с современным искусством всех тех людей, что посетили наши с тобой выставки и в России, и в Финляндии.
Твои работы, в любой технике, всегда одновременно конкретны и ассоциативны. Большая их часть связана с переживаниями памяти, национальной традиции, исторического времени. Я помню твой концептуальный фото проект так и был назван: «Жизнь коротка, искусство вечно». В нём исторические произведения искусства вступают в полемический диалог с эстетикой современной рекламы. Что ты сейчас считаешь для себя приоритетным в личном творчестве? Какие вопросы миру и себе ты задаешь сегодня?
— Цикл фото “Ars Longa – Vita brevis” я сделал лет десять назад. Историей культуры я всегда интересовался, и потому активно посещал музеи и культурно значимые места разных стран. И заметил, что в разных странах реклама была практически одинакова. Причём, она размещалась в знаменитых, старинных, исторически значимых уголках и очень популярных, многолюдных частях городов. И главной информацией в рекламных объявлениях было прославление молодости. К примеру, в рекламе модного парфюма обычно использовали лицо прекрасной молодой женщины. Контекст, в который эту рекламу поместили, навёл меня на мысль создать такую фото серию. Ведь мир, в этом смысле, не меняется: во все времена люди стремились к бессмертию. В моём собственном творчестве время всегда было важно.
Мои работы – это часто архетипические формы, тщательно обработанные объекты или фактуры, отсылающие к культурам прошлого. В этот самый момент я думаю о живописи, которая была изначальным способом выражения образа Времени. Искусство всегда связано с современной эпохой, но также, безусловно, и с историей культуры. Лично я придаю важность именно прошлому. И хотя мы живём в настоящем, но запечатлеть взгляд в прошлое бывает очень полезно и поучительно. Рост и развитие невозможны без корней.
В 2012 году Художественный совет Юго-Восточной Финляндии наградил тебя Премией за особый вклад в художественное образование Финляндии и международное сотрудничество. Процитирую: «Благодаря своим личным контактам Ярвинен сыграл значительную роль в международном, в частности, финско-российском и финско-эстонском, художественном сотрудничестве, а также в интернационализации образования в области изобразительного искусства Южной Карелии». Сегодня международные российские культурные связи проходят проверку на крепость. Некоторые деятели культуры отказываются от участия в российских проектах по политическим причинам. А мне кажется, что именно в ситуациях политической нестабильности культурные связи становится самым важным ресурсом взаимодействия. А ты как считаешь?
— Я считаю, что искусство и политику смешивать не стоит. Несмотря на самые разные политические конфликты, художники остаются в диалоге друг с другом. Мне очень повезло, потому что у меня есть возможность изучать искусство, что является для меня самым важным, если я думаю о работе. Но еще одним важным моментом в моей жизни была моя работа в Художественном Университете. Это значит постоянное творческое общение с художниками, арт-кураторами из многих художественных вузов разных стран.
У меня длинный список зарубежных друзей и партнёров, с которыми я работал и продолжаю до сих пор. Был замечательный опыт партнёрских программ с Академией художеств в Санкт-Петербурге. Много лет я работал с Европейским форумом изобразительного искусства в составе его руководства. Но сотрудничество с тобой и музеями России для меня остаётся важнейшей темой. Нам удалось организовать российско-финские проекты в большом числе городов России и Финляндии. А это всё живое общение художников наших стран, независимо от их политических взглядов.
И наш с тобой многолетний опыт участия в биеннальном международном движении показал, что культурные связи прочнее политических. Искусство — это отдельный язык социальной коммуникации, постоянно меняющийся, развивающий новые формы. И если вы художник, то должны жить с открытыми к жизни душой и глазами.
Перевод интервью: Всеволод Шипицын
