Целью данной заметки стало не столько, почему арт-группа «Война» — это искусство, это итак уже многим очевидно, а скорее разобраться, что это за вид искусства, какие у него особенности, и как его классифицировать, иными словами вопросы теории.
Однако перед этим, продублируем в вкратце, что такое арт-группа Война и все-таки почему, то, что они делают — искусство. Арт-группа Война включает в себя в общей сложности около 50 человек. Свою историю ведет с 2007 года. За это не продолжительное время, акции, проводимые арт-группой Война вызвали обширные общественные дискуссии, активно обсуждались не только в арт-тусовке, но и среди людей, обычно искусством не интересующихся.
Наиболее известные из этих акций —
публичная групповуха в музее в день выбора президента под лозунгами «Еб*сь за медвежонка»;
65-метровый Х*Й на разводном Литейном мосту в Санкт-Петербурге прямо напротив здания ФСБ, за который группа была номинирована на шестую премию Инновация;
пробег по машине с мигалкой с синим ведром на голове;
«дворцовый переворот» в ходе, которого были перевернуты несколько милицейских машин, и за который один участник группы ожидает суда по статье 210 УК («организация преступного сообщества»), двое других проходят по статье 213 УК РФ («хулиганство по мотивам ненависти и вражды в отношении какой-либо социальной группы», т.е. милиции).
Данные провокации, просто не могли не привлечь внимание широких слоев населения. В большинстве своем люди либо восторгались беспредельной смелостью акций, либо обсуждали их действия как крайне аморальные и заслуживающие жесткого наказания, некоторые сочувствовали, многие называли идиотами.
Совершенно очевидно, что Война в своих провокациях пошла дальше, чем любые остальные акционисты российского, а может и мирового современного концептуального искусства, до нее. Акции Войны глубоко политичны, сами участники группы активно говорят о том, что это, прежде всего, акции направленные на обличение коррупции и беспредела среди властных структур, и того абсурдного существования, до которого российское общество в результате этого дошло.
При этом назвать их оппозиционерами или простетантами тоже не уместно, так как участники группы не выдвигали никаких требований, а действия, ими совершаемыми выглядели скорее невменяемыми или хулиганскими, нежели повествующими о проблемах российского общества.
Впрочем, за всем этим на самом деле стоит серьезный и осмысленный художественный жест. Известно, что искусство делает форма, а одно и тоже содержание может быть выражено разными способами. В данном случае, содержание, вкладываемое в данные акции есть позиция участников группы, заключающаяся в том, что:
На властный беспредел необходимо обращать внимание именно в рамках такого же беспредела, а абсурдность жизни в современном российском обществе выражать в форме такой же абсурдной.
Так прыгание по машинам с ведром на голове – на самом деле акция в рамках борьбы с мигалками на машинах чиновников, а «Дворцовый переворот» не, что иное как переворот машины с мусорами, то есть мусорки, дабы ее очистить от оборотней в погонах и продажных ментов.
Более того, сам факт, того что против участников группы были выдвинуты столь серьезные обвинения с максимальным сроком лишения свободы до 20 лет, вместо логичных 15 суток и штрафа, также в некотором роде играют на руку «Войне» лишний раз подчеркивая безумность, несправедливость и бесчеловечность нашей милиции и власти, а также абсурдность и незащищенность жизни в российском обществе. Ведь в нашей стране есть преступники гораздо страшнее и опаснее.
В данном контексте акции «Войны» – уже не хулиганство, а емкий художественный образ.
Безусловно, обывателю может показаться, что за матом, аморальщиной и глупостью здесь не скрывается ничего, однако врядли любой мыслящий человек скажет, что никогда не задумывался о тех проблемах, которые пусть столь радикально, но высказали участники группы, поставив себя в весьма затруднительную ситуацию, и пребывая в данный момент в СИЗО Кресты, ожидая окончательного решения суда, касательно своей дальнейшей участи.
В любом случае, в Интернете представлено очень много информации на этот счет, в том числе интервью с самими участниками группы. Интересно поговорить о другом, о самом явлении такого радикального акционизма. Что это такое с точки зрения теории искусства?
Участники группы «Война» не сотрудничают с арт-индустрией – галереями, менеджерами, кураторами, сами полностью подготавливая свои акции и их теоретическое обоснование. Никоим образом, по крайней мере, очевидным, не связаны они и с коммерческой стороной. Произведения создаются художниками не с коммерческой целью, а с расчетом транслирования и тиражирования его в сети Интернет. В данной связи, когда арт-рынок в лице своих главных институций казалось бы полностью подчиняет себе искусство, а художники вынуждены выстраивать в рамках данной системы свою карьеру, участники арт-группы «Война» выглядят от этих процессов совершенно свободными.
Неслучайно, многие даже в арт-тусовке восприняли «Войну» негативно, ведь те активно обличали их в худшем случае коньюктурность и ангажированность, а в лучшем — зависимость от рынка и коммерции. В то время, как многие стали пытаться действовать в стиле арт-группы «Война», а некоторые даже ложно публиковали свои акции от ее имени. Искусство, как известно должно быть свободно. Большую службу здесь им, конечно, сыграл Интернет. Получается своего рода медийный арт акционизм, когда средствами массовой коммуникации обществу транслируются идеи и образы, которые никогда бы не прошли цензуры на официальных СМИ.
Если начиная с дадаистов такие акции были публичными в прямом смысле слова, то на акции «дворцовый переворот» арт-группы Война, по понятным причинам, никто кроме них и случайных прохожих не присутствовал. То есть у такого рода акций нет реальных зрителей, но именно их бурная реакция, часто негативная и не связанная с областью искусства, возводит их в ранг художественных. На примере «Войны» видно, что именно реакция интернет пользователей в виде многочисленных ретрансляции, комментариев и обсуждений, а не сами видео и фотографии являются продуктом этих акций. Именно эта реакция, то есть вирусная ретрансляция в сети, делает из этого художественный продукт, а даже не те символы и коды, заложенные в самой акции. Без публичной огласки и ретрансляции, это, в самом деле, скорее хулиганство, нежели независимый художественный жест.
Получается, что медийный арт-акционизм не нуждается ни в экспозиционном пространстве, которое берет на себя Интернет, ни в критиках или менеджерах его продвигающих – публика силой своей реакции сама в состоянии констатировать интересно это или нет, и если да, то это автоматически становится художественным жестом. Вообще грань, где проходит разница между хулигантством и искусством в современном искусстве достаточно забкая, раньше часто так и было: если слово Х*Й написано в стенах галерей, то это искусство, а если на стене в лифте – хулиганство. С другой стороны, то, что делает «Война» честнее, ведь приходя в галерею и читая Х*Й или что-то в этом роде уже далеко не первый раз, чувствуешь себя обманутым, но никуда от этого не можешь деться, тебе навязывают это смотреть. А просматривая видео в Интернете, ты сам волен решать достойно это твоего внимания или нет. С другой стороны, получается, что художники, став более свободными от галеристов, вынуждены рассчитывать только лишь на себя и качество своего продукта, то есть такое искусство более искренне, более зрелищно, более радикально, чтобы заслужить внимание публики само по себе, а без пиар и рекламных технологий. Можно констатировать существенный сдвиг в репрезентации художников. В данной связи, действия арт-группы «Война» имеют даже еще большее значение, чем казалось. Это не только серьезный прецедент в современной жизни российского общества, и «Война» здесь как некий термометр фиксирует его состояние, но беспрецедентное и чрезвычайно интересное по свое сути явление с точки зрения теории искусства и эстетики.
