Лысенко Любовь Андреевна, художница, дочь Заслуженного художника России, обладателя Сталинской Премии, председателя живописной секции МОСХа, Андрея Гавриловича Лысенко.
Любовь Андреевна, скажите, из каких слагаемых складывалась карьера художника в Советском Союзе?
После окончания художественного Вуза, тогда лучшими считались МГАХИ Им. Сурикова, Петербургская Академия художеств, Ленинградский Художественный институт им. Репина, художник представлял свои работы на суд Выставочного комитета (Выставкома), который отбирал работы для различных всероссийских, всесоюзных, республиканских выставок. Республиканские выставки проводились ежегодно, всесоюзные один, два раза в год. В комитете одно время состояли такие мастера живописи как Грабарь, Йогансон. Когда художник набирал определенное участие в выставках, делал себе репутацию, его принимали в Московский Союз Художников (МОСХ). Окончательное решение о принятии в союз делал председатель секции, который выбирался сроком на 4 года. Мой отец Андрей Гаврилович Лысенко, в частности,в 60-х годах возглавлял живописную секцию МОСХа в течение 8 лет. Существовали различные выставочные залы. Центральный Дом Художника, кстати говоря, считался местом для отбросов. Да и сегодня в-принципе, там очень много коммерции, но спешу заметить, что там бывают и хорошие выставки очень достойных художников. Сегодня все сложнее…. В Советское время мы выставлялись в Манеже, в доме художников на Кузнецком Мосту.
Как художник зарабатывал на жизнь?
Существовали комбинаты: живописного искусства, графического искусства, декоративно-прикладного искусства и т.д. Для того, чтобы вступить в комбинат живописного искусства необходимо было быть членом союза. Туда художники и устраивались на работу, получая заказы на картины от фабрик, заводов, санаториев, домов культуры, шахт и так далее. В советское время предприятиям ежегодно выделялись на культуру не малые деньги, которые те должны были в течение года потратить. Они обращались в комбинаты и заказывали то, что им было нужно. Тем не менее, заказы распределялись также весьма неравномерно. Кто-то получал хорошие высокооплачиваемые заказы, а кто-то не получал вовсе, надеясь отхватить хотя бы срочный заказ. Поколение Грабаря, Лентулова от души помогало художникам, они действительно ценили талант и живопись. Впрочем, потом, так же как и сегодня было много интриг, зависти и «делячиства». Поэтому художники стремились попасть в союз, чтобы получать заказы комбинатов, кроме того членам союза выделялись мастерские. Тем не менее, выставляться можно было и, не являясь членом союза, на самом деле проходила масса выставок – молодежных, районных и т.д. А для работы в комбинатах декоративно-прикладного или графического искусства быть членом союза было вовсе необязательно.
Брали ли комбинаты какую-нибудь комиссию от стоимости заказа, или вся сумма шла художнику?
Комбинаты брали 48% от заказа, то есть почти половину. Более того, если художник брал краски или еще что-нибудь, это тоже вычиталось.
Я думала, что государство обеспечивало художников всем необходимым красками, холстами и так далее?
Союз художников 1 иногда 2 раза в год выдавал краски и прочее, но немного. В любом случае, мы покупали и сами – стоило это недорого. Дешевле чем сейчас.
Мог ли художник еще где-то продавать свои работы?
Да, существовали художественные салоны, которые брали работы на реализацию. В случае если работа продавалась, то они давали деньги художнику, взимая 13 %. Бывало, что с нами знакомились на выставках и договаривались прийти в мастерскую. Покупали работы прямо из мастерской. Многие становились нашими постоянными покупателями.
То есть в Советском Союзе были коллекционеры? Что это были за люди?
Да, в Советском Союзе были коллекционеры, в основном представители интеллигенции и политической элиты – ученые, дипломаты и так далее, но не только, помню у нас покупали и рядовые инженеры, учителя, копившие деньги на понравившиеся им картины.
Что определяло цену на работу, звания награды?
Не сказать, чтобы звания сильно влияли на цены. Скорее, художники стремились получить их для других привилегий. Так же как и сегодня, они не всегда означали уровень художника, по большей части это все политика. Разве кто-нибудь задумывается о том, был ли Рембрандт или Рафаэль заслуженным художником? Главное это вклад художника — те работы, что остались после него, эмоции и свет, которые несет его искусство. Впрочем, многие из поколения отца, действительно талантливые художники сегодня мало кому известны. Хотя они были учениками лучших мастеров – С.В. Герасимова, И.Э. Грабаря, Б. Йогансона, Б. Андрианова, А. Дайнеки и других, и работали всей душой отдаваясь живописи, не выходя из мастерских. Я сама, была свидетелем того, что все они, встречаясь, рьяно обсуждали работы Тициана, Рубенса и других. Они были всей душой за живопись, а не за звания или коммерцию. Это были действительно талантливые художники, просто нераскрученные, и предпочитавшие достигнуть высших высот в живописи, нежели карьере. Сегодня еще есть шанс пообщаться с их внуками, посмотреть работы. В результате в 80-х 90-х их идеалы рухнули, многие оказались не в состоянии существовать в условиях рынка. Мой отец, как творческий человек, сам тяжело переживал этот период. Он даже написал автопортрет под названием «Забытый художник». Не эти переживания, возможно, он до сих пор был бы жив. И это при том, что он был очень известным художником, его работы печатались на открытках, почтовых марках, в журналах «Огонек», «Московский Художник», «Правда» и многих других. Его работы находятся в Государственной Третьяковской Галерее, Музее Революции, Историческом Музее, Музее Абрамцево и многих других. А с 80-х его активно покупают иностранцы, как в музейные, так и в галерейные и частные коллекции, в том числе со всемирно известных аукционов.
Почему не у всех его талантливых товарищей так сложилось?
Во многом, это еще и счастливый случай, стечение обстоятельств. Здесь, как и везде в нашей жизни необходимо закладывать элемент случайности, субъективности. Так сложилось, что он обладал и талантом, и огромной трудоспособностью, и энергией для активной общественной деятельности, все это отразилось на его карьере.
Была ли в Советском Союзе распространена художественная критика?
Конечно, безусловно. Как и сегодня существовали искусствоведы. Они писали для художественных журналов, таких как «Советская культура», «Московский художник» и других. Искусствоведы работали в музеях, они формировали выставки, по сути, выполняя функции куратора.
Влияло ли их мнение на стоимость работ художника?
Они рекомендовали художника для договоров. По их рекомендациям раздавались заказы союзов художников на картины. Неудивительно, что многие художники стремились понравиться искусствоведам, расположить их к себе. В результате у многих искусствоведов женского пола, даже самых безобразных (смеется) развивалась мания величия. Человек, не меняется. И тогда были льстецы и посредственности, как и сейчас. Художники те же люди, как и среди ученых, преподавателей, врачей, среди них бывают компанейские и угрюмые, завистливые и щедрые, скромные и наглые, талантливые и заискивающие. Удачная карьера и талант художника не одно и тоже. В мире искусства существует множество интриг, уловок и предательств.
А что Вы можете сказать о художниках шестидесятниках, так называемых нон-конформистах?
В 60-70е гг, спроси вы любого журналиста о реализме, он вам ответил бы, что реализм – это застой, а вот новое искусство – это свежий ветер и так далее. Впрочем, бездарности были и там и там. Я знаю многих художников абстракционистов действительно мастерски, со всей отдачей, подходящих к своей работе. Ну, а многие из тех нонконформистов даже нигде не учились. В смысле, они учились не в ВУЗах, а у какого-нибудь другого, казавшегося им важным художника. Многие из них имели покровителей на западе, и в перестройку переехали заграницу. Впрочем, сделать там карьеру удалось единицам, тем у кого были действительно крутые покровители. Например, Илья Кабаков, который имел покровителей и у нас и на Западе. Хотя, в том, чтобы художнику иметь покровителей, ничего плохого или постыдного я не вижу. Большинство же из них растворилось заграницей, потому что это искусство было лишь повторением того, что было на Западе. Это было круто у нас в нашей ситуации, но не там. Я сама общалась и до сих пор знаю многих из них, ну по правде говоря, ребята они не плохие, веселые, но многие откровенно «шизики» и алкаши. Впрочем, я считаю, что всегда новое побеждает старое. Так должно быть, искусство должно развиваться. Но оно должно подразумевать умение хорошо рисовать. Так даже если вспомнить импрессионистов, ведь все они окончили Академию, имели школу, да и потом Матисс, Дали и так далее. Что касается нашей страны, то школа у нас была очень сильная.
Как же нонконформисты строили свою карьеру?
Они выставлялись в выставочном зале на Грузинском Валу, многие имели клиентов иностранцев. На западе в самом разгаре было абстрактное искусство, и коллекционеров интересовали работы таких художников за «железным занавесом». То, что многим нравится такое искусство — ничего удивительного нет. Кто громче кричит, того и слышно. Глазом уловить труднее, нужно учиться, иметь представление об истории и теории искусства. Искусство – это очень сложно и неоднозначно, как писать, так и воспринимать. И, потом многие сегодня мыслят, так как их научили, что им сказали то они и слепо повторяют.
Считается, что в Советском Союзе существовала жесткая иерархия жанров, а государство выработало базу для искусства – соц.реализм?
Да не было никакой иерархии. Кугач всю жизнь писал пейзажи, на исторические темы вообще не писал. А Пластов? А Решетников «Опять двойка?» и это все я перечисляю академиков. Социалистический реализм? Ну что поделать, если все жили в Советском Союзе, такое у нас было сознание. Мой отец, например, искренне верил в социалистические идеалы и был не единственным. И потом, хоть и назывался социалистический реализм, но метод был импрессионистический. Просто такая «советская» была обстановка. И по сравнению с импрессионистами выполнено, я бы сказала даже более мастеровито. То, как импрессионисты делали мимолетную передачу — у нас бы это называлось этюдом. А вы сравните этюды социалистического реализма, в частности моего отца, это полноценные картины хоть и нарисованные за несколько минут, передающие настроение определенного момента.
Интервью: Катя Карцева.
