Меер Айзенштадт (1895-1961) — известный скульптор. 2015 — год 120-летия со дня его рождения Музей Архитектуры отметили выставкой «Скульптура в городе М». Скульптура, как искусство создавать из глины, воска, камня, металла, дерева, кости и других материалов объемные формы прошло огромный путь от древнейших времен к современности. Елена Рубинова встретилась с внучками архитектора, известными московскими художницами Машей и Наташей Арендт, чтобы узнать про творчество их деда.
Здравствуйте, Мария и Наталия мы очень рады встрече с вами на выставке «Скульптура в городе М» в Музее Архитектуры. Вернисаж уже прошел, поэтому у нас есть время поговорить спокойно. Скажите, что послужило непосредственной причиной открытия выставки?
Наталия Арендт: Выставка открылась в конце 2015, к тому же залы Аптекарьского приказа как нельзя более подходят для того, чтобы выставлять работы Айзенштадта — синтетические композиции, в которых соединяется скульптура и архитектура.
На выставке творчество вашего маститого деда совмещено также с вашими работами. Расскажите в чем была идея работы над экспозицией и довольны ли вы результатом?
Мария Арендт: Идея выставки возникла всего за месяц до открытия и нам показалась очень привлекательной, но так же и необыкновенно сложной в исполнении. Мы считаем экспозицию очень удачной. На наш взгляд, сама по себе выставка тоже является произведением искусства компоновки и размещения вещей в пространстве. Тут представлены сразу много жанров, которые удачно уживаются друг с другом: бронзовые и гипсовые скульптуры М.Айзенштадта, его графика, мои монументальные вышивки и деревянные коллажи Наташи — все вместе смотрится в этих залах неожиданно и остро.Мы слышали много комплиментов в свой адрес
Расскажите, пожалуйста, про Меера Айзенштадта и его творчество?
Наталия Арендт: Меер Айзенштадт заслуживает большого внимания как скульптор-новатор, пик творчества которого пришелся на 30-ые годы. Его имя известно широкому кругу знатоков и любителей искусства. Айзенштадт учился на скульптурном факультете во ВХУТЕИНе- ВХУТЕМАСе у таких скульпторов как В.И. Мухина, С.Ф. Булаковский и И.М. Чайков. В творчестве его интересовал синтез скульптуры и архитектуры. Архитектоническая основа скульптурных композиций Айзенштадта прочитывается как дань одному из его любимых художников – Казимиру Малевичу: соединение условного и конкретного, утопического и реального в его работах полностью отражают стремления и поиски советского искусства 1920–1930-х годов.
Трагизм творческой судьбы Меера Айзенштадта был обусловлен невостребованностью и невоплощенностью его проектов, которые должны были по его замыслу выполняться в огромных размерах, диктуемых временем. Недавно у нас в гостях был наш друг, известный живописец-абстракционист Юрий Савельевич Злотников, который в очередной раз высказал свое мнение об Айзенштадте, вот, что нам удалось записать:
«Айзенштадт удивительным образом уловил начало новых социальных образований. Когда в Москву приехал Ле Корбюзье, то вокруг него собрались уже подготовленные к новому искусству архитекторы братья Веснины, М. Гинзбург и другие, которые создавали функциональную архитектуру, создавали новый стиль жизни. Айзенштадт синтезировал этот символический образ новой жизни в своих скульптурах. Его инсталляции – это не просто скульптура, это поэтический и просветительский проект, эскизы для увеличения. Не было скульптора-мыслителя, творящего в таком роде. Его многоплановые архитектурные композиции–символ времени, соединяющий в себе пролеткультовские начинания и новую возникающую цивилизацию. Айзенштадт был уникальный, абсолютно недооцененный скульптор, потому что на единоличном опыте он создал синтетический образ определенного настроения и мечты данной эпохи» – Юрий Савельевич Злотников.
А вот, что говорила о нем его современница, скульптор Н.И.Нисс-Гольман: «Фигуры в композициях Айзенштадта играют как бы подчиненную роль. Архитектурные арки, ступени, вертикали, пустоты – выявлены живописно-ритмической лепкой. Скульптура рождается в процессе организации архитектурного пространства.Постамент в портретах Айзенштадта является не только функциональной подставкой, но продолжением всей скульптурной пластики. Особенно это видно в его «Портрете А.А. Арендт»».
Какие из скульптур Айзенштадта на ваш взгляд самые значительные?
Мария Арендт: Настоящая классика — это его работа 1930-го года «Тракторист». По замыслу автора работа должна была быть выполнена в размере не менее 2х метров. А то что вы сейчас видите это эскиз размером 50 сантиметров, выполненный с особой тщательностью и трепетом (у тракториста на плече примостился маленький трактор с фрагментом вспаханного поля). Эта работа не просто восхищает, она дышит, звучит, пульсирует. Для меня это вечный источник вдохновения. Тракторист ждет своего часа, когда он наконец будет увеличен до размера, задуманного автором и поставлен в городской среде.
Наталия Арендт: Две композиции «Симфония завода» и «Физкультура» сложнейшие философские вещи, на которые можно смотреть до бесконечности с разных ракурсов. На выставке я посмотрела на них по-новому в них нет ни одной неверной линии, какое-то удивительное сочетание математической выверенности, легкости и спонтанности. Конечно, эти работы сделаны под влиянием архитектонов Малевича, но как скульптор, я считаю Айзенштадт сильнее его, Татлина, своего учителя И.Чайкова, в его работах чувствуется голос архаики, Египта, Греции, средневековья и современности — при этом конечно мощнейший голос творца, самого Меера Айзенштадта. Это не только синтез архитектуры и скульптуры это и музыка и поэзия и театр.
Графика Меера Айзенштадта — особый разговор. Хочется остановиться на его карандашных эскизах к неосуществленным композициям, их необходимо рассматривать рядом со скульптурными композициями «Симфония завода» и «Физкультура», которые вы сейчас видите, ведь скульптуры, только фрагменты этих огромных скульптурно-архитектурных композиций, а графические эскизы дают возможность оценить все величие и смелость замысла, сочетающего разномасштабные фигуры с элементами механизмов и архитектуры. В Симфонии завода, например, группа рабочих в литейном цеху стоит в классических позах на огромной шестеренке (Шутка гения!).
Что должно произойти, чтобы работы вашего деда все же были воплощены в городском пространстве? Как на ваш взгляд они смотрелись бы в среде современной архитектуры?
Наталья Арендт: Уверена, что если бы работы удалось поставить в городе, необязательно в Москве, они бы смотрелись великолепно, но уже, конечно, не при входе в сталелитейный цех, как было изначально задумано, а у входа в музей, например Центр Помпиду или Тэйт Модерн. Для этого работы должны быть увеличены в 10 раз. Мы дожили до того счастливого времени, когда технологии позволяют делать это абсолютно точно по эскизу. После выставки мы преступаем к переговорам с английской компанией которая рассматривает подобные нестандартные предложения.
